Лебедь и медведь

— Рад, что ты так хорошо это принимаешь. Охранники были не так впечатлены. Во всяком случае, я заставил его разболтать кучу секретов, которые уже передал FUC. В основном, которые мы уже знали или о которых догадывались, например, что злой гений использовал перевертышей для извлечения ДНК, а затем тестировал сыворотку на других перевертышах. Похоже, они добились незначительных успехов в краткосрочной перспективе улучшения организма человека. Но временные и постоянные изменения в формах перевертышей — истинная цель вдохновителя, все еще ускользают от них.

— Черт побери.

— Точно, — согласился медведь. — Один облом, даже притом, что мы узнали так много. Грегори не мог дать мне точное местонахождение новой лаборатории. Он просто продолжал говорить: «Кто есть самый главный бог?» Пофиг, что это должно означать. Но я уверен, что кто-то разберется. Подсказка, этот кто-то — принцесса-компьютерщик.

Джесси показала ему язык, но не смогла сдержать удовольствия, сворачивающегося спиралью внутри. Так приятно, что Мейсон думал, что она решит загадку гиены.

— Так кто же лидер?

Вопрос, который каждый раз возникал в ходе расследования.

Он пожал плечами.

— Не знаю. Хотя Грегори знал много дерьма, единственное, что он не мог мне рассказать — кто его босс. Похоже, у него был какой-то ментальный блок или что-то в этом роде, потому что его челюсть постоянно отвисала каждый раз, когда я спрашивал.

— Это хреново. Мы топчемся на месте.

— Пессимистка. Мы поймали его правую руку. Мы вырвались из его лап. Я бы сказал, что мы на много миль впереди и скоро все закончится.

— Если ты так говоришь.

— Говорю. Хотя твой отец не был так впечатлен моими методами получения информации от противника. Мне пришлось слушать его вопли, пока я одевался. Недолго, правда, потому что я сказал ему, что тоже его съем. Извини, но он действительно действовал мне на нервы.

Джесси хихикнула.

— Без обид. Я почти жалею, что он тебя не вывел. Тогда, возможно, нас бы не принудили к этому фарсу.

— Это действительно фарс? Я имею в виду, ты нравишься мне, а я тебе. Нам хорошо вместе, особенно когда мы голые.

— Почему-то я не думаю, что секс — это то, чем измеряются такие вещи, — сухо ответила она. Даже если он прав. Секс с ним был просто улетным, лучше всего, что у нее было раньше.

— Хочешь, чтобы у нас было больше секса? Ух, ты!

— Нет, не хочу, — почти кричала она.

Джесси пыталась казаться возмущенной, что было действительно трудно с сосками, торчащими, как маяки, сквозь ее тонкую рубашку, и киской, достаточно влажной, чтобы намочить трусики. Один вздох рассказал ему все что нужно.

— Ха. Ты такая врушка. Не волнуйся, моя принцесса-лебедь. Скоро мы будем в отеле.

— С отдельными комнатами. Я больше не сплю с тобой, Мейсон.

— Но это наша брачная ночь.

Он надулся? Да нет. Она отвела взгляд, чтобы не поддаться искушению его полных губ. Как же она мечтала впиться в них.

— Это не настоящий брак. Я уверена, что мы можем аннулировать его до момента, пока не займемся сексом.

— Но я не хочу его аннулировать, — прорычал он.

— А я не хочу неверного мужа, — выпалила Джесси. Ей было страшно. Она не собиралась поддаваться.

Мейсон резко нажал на тормоз и вильнул. Они припарковались на обочине дороги.

— Я никогда не предам тебя, Джесси, — он схватил ее за руки и, когда она не стала смотреть на него, приподнял ее подбородок так, чтобы их глаза встретились. — Я знаю, ты думаешь, что я какой-то похотливый медведь, но на самом деле я просто искал подходящую женщину. Тебя. Я искал тебя. И теперь, когда я нашел, никуда не пойду. Ты обречена быть со мной, принцесса.

— Я тебе не верю.

Но как же она хотела.

— Тогда я тебе это докажу, — пригрозил он, усаживая ее себе на колени.

Девушка подняла руку, чтобы не дать Мейсону поцеловать ее.

— Как ты собираешься что-то доказывать?

— Может быть, если я буду заниматься с тобой любовью дюжину раз на дню в течение следующих пятидесяти лет, ты, наконец, поверишь мне, когда я скажу снова, что ты та, кого я хочу.

— Но…

Ладно, она надеялась, что он заткнет ее поцелуем.

Это сработало. Это на мгновение помогло развеять ее беспокойство. Он целовал ее, как влюбленный мужчина. Мужчина, вышедший из-под контроля и жаждущий ее тела. Другими словами, он соблазнил ее своим ртом, и она взяла то, что он предложил, и попросила больше. Ее руки ухватились за его широкие плечи, и Джесси было жаль, что ткань рубашки разделяла их тела.

Стук в окно со стороны водителя вызвал у него рычание и стон, отдавшийся в ее теле. Смутившись от потери контроля, Джесси снова опустилась свое на место, а Мейсон открыл окно и обратился к полицейскому, который их спугнул.

В то время как ее муж — «О боже, это слово меня пугает» — говорил с офицером, который обвинял их в непристойном поведении — а ей хотелось больше непристойности — девушка старалась охладить собственный пыл и напомнить себе, почему связываться с медведем было неправильно.