Лебединая песня

Для Хазель Рэй выбрал шикарное заведение, которое располагалось в двадцати метрах от воды, так что некоторые волны почти касались его стены из облицовочного мрамора. В зале народу было немного, поскольку далеко не каждый мог себе позволить выпить даже чашку кофе, настолько это было дорого. Рэй не скупился на угощения, и Хазель была на седьмом небе от счастья. Уютный мягкий свет создавал атмосферу интимной изысканности, а негромкая легкая музыка способствовала к откровенности.

— Здесь так хорошо. Я так долго буду вспоминать этот вечер, — тихо сказала Хазель. — Вон сидит мой шеф, он завтра всем растрезвонит, что я была с вами. У нас на работе вы нравитесь многим девушкам.

— Вы случайно не из их числа? — шутливо полюбопытствовал Рэй, и Хазель покраснела.

— Я раньше мало знала о вас. Честно говоря, меня не интересуют люди, фотографии которых я вижу в газетах.

— Да, но сейчас вы меня уже неплохо знаете. Скажите честно, я вам хоть чуть-чуть нравлюсь? — Он протянул руку, чтобы погладить ее по щеке, но она резко отклонилась, и Рэй понял, что лезть с ласками было бы не тактично.

— Вы всегда задаете такие прямые вопросы?

— Только если мне кто-нибудь нравится, — сказал он, думая, насколько это будет честно перед Николь. Ведь она через неделю должна вернуться. Что он ей скажет? А нужно ли ей что-нибудь говорить?

— Послушайте, Рэй, не обманывайте меня. У такого известного человека не может не быть любимой женщины. Разве нет? Я не собираюсь отбивать вас у вашей подруги.

Она скромно опустила глаза, и Рэй понял, что ему сейчас предстоит сделать выбор. Он пристально посмотрел на Хазель. Она была прекрасна и самое главное, молода. Николь тоже была красива, но сорок пять лет — это не девятнадцать, а именно столько было Хазель, как узнал Рэй.

— У меня нет подруги, — сказал он, глядя ей в глаза. — Честно, я не вру.

— Ну уж нет, в это я не могу поверить.

— По вашему, я похож на Дон Жуана? — Рэй сделал оскорбленную мину, хотя на самом деле он ничего не имел против такого сравнения.

— Нет, нет, но вы симпатичны и известны…

— Это кому же я симпатичен? — спросил Рэй и взял ее за руку. На этот раз она ее не отдернула.

Он гладил ее по руке, и желание в нем росло, однако мысли о Николь удерживали его от мысли обнять Хазель. Он убрал руку и закурил.

— Может, как-нибудь сходим на танцы, Хазель.

— Не сегодня, Рэй, завтра мне рано вставать на работу. В субботу, если вы не против. А сейчас вы отвезете меня домой.

— Как скажете. — Через десять минут Рэй, расплатившись с официантом, остановил машину у ее дома. — Мне было хорошо с тобой, Хазель. — Рэй поцеловал ее в щеку и открыл дверцу своей машины. — До субботы.

Хазель не могла понять, почему он не захотел поцеловать ее по-настоящему.

В субботу они танцевали тесно прижавшись друг к другу, и Хазель, которая до этого ненавидела мужчин, не могла не чувствовать, что ее влечет к Рэю. Когда тот робко попытался поцеловать ее, она ответила ему тем же. Это был первый мужчина, с которым ей было приятно находиться рядом, просто разговаривать с ним, касаться его тела. Хазель, обняв его за шею, думала о том, что в ее жизни происходит что-то важное… Рэй был задумчив. Против обыкновения он не пытался залезть руками выше или ниже талии, что часто любил проделывать, работая с клиентками Ленни. Их это здорово возбуждало. Здесь Рэй даже не думал ни о какой тактике, ему просто нравилась эта девушка, которую при всей ее красоте он не мог назвать легкомысленной.

Они потанцевали около получаса, после чего поехали на пляж. Хазель решила искупаться, тогда как Рэй ждал ее на берегу. Он вспомнил, как грязным опустившимся наркоманом он также пришел на пляж с Николь Крайслер, и она сделала из него человека.

— Почему ты такой невеселый, — спросила Хазель, выйдя из воды.

— Думаю о нас с тобой, — мрачноватым голосом ответил Рэй.

— Помнишь, ты тогда спросил меня, нравишься ли ты мне, и я не знала, что ответить? — дрожащим от волнения голосом спросила Хазель и одним резким движением сбросила с себя купальник. Рэй увидел ее грудь и подумал, что сопротивляться самому себе будет тяжело. Хазель обняла его, и они оба упали на песок. Рэй мягко ласкал ее грудь, целовал ее нежные плечи. Ей нравились его сильные руки, его гладкая кожа и страстные губы. Она чувствовала сквозь его брюки, как он возбудился и решительным жестом сорвала с него рубашку и расстегнула заветную пуговицу на джинсах. Рэй уже ощущал ее ласковую руку, обнажавшую его сокровенную плоть, но что-то вдруг сверкнуло в его сознании.

Он резко встал, молча одел рубашку и заправил ее в джинсы.

— Нет, так не пойдет, — сказал он Хазель, которая прерывисто дышала, лежа на песке с раскинутыми длинными красивыми ногами. Та смотрела на него удивленными глазами. — Мы не должны делать это здесь. Это наводит меня на неприятные воспоминания. Мы можем снять комнату в отеле, здесь неприлично.