Лебединая песня ГКЧП

А начиналось это еще в 1985 году именно с попыток потренировать Горбачева на телесуфлерах. После нескольких проб он заявил, что «эта забава» не для него. Тогда мы придумали другой вариант. На двух планшетах большими буквами предварительно записывали его тексты. Сначала надо читать на одном планшете, потом продолжение следовало на другом и далее с возвращением на первый — второй — до конца текста.

Планшеты устанавливали на стульях, а в качестве помощников режиссера, которые попеременно снимали планшеты, выступали зав. международным отделом ЦК КПСС Леонид Замятин (затем он станет послом в Англии) и ваш покорный слуга — Леонид Кравченко. Планшеты высокие — до полуметра. И, конечно, Горбачеву, приходилось глазами прочитывать строчки текста сверху вниз. Поэтому было заметно по глазам, что он то поднимает их, то опускает.

Вообще это и в самом деле был «дедовский» вариант, который уже после первой передачи Горбачев забраковал. Наконец придумали самый простой. На столе устанавливали подставку, подобно тем, что используются для настольных календарей. На ней размещались четвертинки текстов. При выступлении сам Горбачев легким движением снимал поочередно эти тексты, слегка заглядывая в них.

Михаилу Сергеевичу очень помогала его великолепная память, поэтому тексты своих обращений, заявлений он знал почти наизусть.

Я практически на всех записях бывал рядом. Но у меня была и еще одна необычная функция. Горбачев никак не мог привыкнуть к тому, что ему приходится обращаться не к людям, а к телевизионным камерам, за которыми стоят безмолвные телеоператоры, ему хотелось видеть чьи-то глаза, живую реакцию на выступление. И тогда он однажды попросил меня: «Леонид, попробуй, пожалуйста, расположиться между камерами на стуле, а я вроде как буду обращаться к тебе». Потом, улыбнувшись, добавил: «Ты у меня будешь олицетворять советский народ». Он таким образом видел мою живую реакцию на его телевизионное выступление.

Обычно Горбачев репетировал, и мы делали пробные записи. А потом еще раз он смотрел текст, приглашал и меня посмотреть, чтобы язык был более разговорным, образным, без всяких канцеляризмов.

Обычно проводили еще один-два дубля. А потом я слышал от него приглашение: «Давай вместе посмотрим тут же, и если что не так, из двух-трех записей сделаете как надо».

Я всегда посылал кассеты с записями выступлений фельдпочтой Горбачеву домой еще до эфира. Но бывали случаи просто драматические — вдруг ему все-таки запись не нравилась. Тогда следует от него звонок, обычно уже поздно вечером: «Леонид, запись мне не понравилась. Текст надо улучшать. Давай утром перезапишем».

Что такое перезапись утром, надо только себе представить! Это означало для меня найти по телефону правительственной связи коменданта Кремля, начальника службы безопасности Президента, представить им списки всех наших работников, кто будет на съемке задействован, а это две машины передвижной, телевизионной станции, инженеры, техники, операторы, осветители, гример, главный режиссер службы информации, директор телецентра и я. Всего не менее 20 человек. Как правило, все эти люди входили в число тех, кто имел доступ высшей степени, все проверенные. Все-таки мы рядом находились и бок о бок работали на съемках с самим Президентом.

Уже в 6.30 утра машины и все инженеры и техники были в Кремле, где проходили телезаписи. Ночь для меня почти бессонная, но ничего не поделаешь. И откладывать перезапись некуда, ведь завтра уже эфир!

В отношениях с телевизионщиками Михаил Сергеевич был всегда внимателен. Заботился, чтобы всех и чайком, и сладостями угостили. Особенно он приветлив был по отношению к нашей девушке-гримеру, действительно очаровательному существу и прекрасному профессионалу.

Бывало, что начало съемки откладывалось на час, а то и два. Возникали непредвиденные обстоятельства, неотложные дела, встречи у Горбачева. Перед нами он всегда извинялся. Заранее сообщал, сколько примерно продлится ожидание.

Трудно даже подсчитать, сколько таких съемок в Кремле и личных встреч состоялось у меня с Горбачевым. Одна из них запомнилась особенно. В 1991 году отмечалось 60-летие Горбачева. Все было обставлено чрезвычайно скромно. По этому поводу не было никаких официальных сообщений. Мне стало известно о том, что готовится фотосъемка, и Виталий Игнатенко, его пресс-помощник, предупредил, что, возможно, будет и телевизионная съемка, и в этой связи необходима телевизионная творческая группа. Я решил на всякий случай тоже присутствовать и поздравить юбиляра. Захватил с собой секретно снимавшийся в разное время сугубо биографический телефильм о Горбачеве. Это многолетние наблюдения, начатые телевизионными журналистами, земляками Михаила Сергеевича, еще на Ставрополье. И я оказался в приемной в тот момент, когда высшие политические руководители страны приехали его поздравить.