Лебединое озеро Ихтиандра

И началось. У машины Ангелины прокололи колеса, потом расцарапали дверцы и капот. Чья-то недобрая рука разлила перед дверью в ее квартиру подсолнечное масло, подожгла почтовый ящик. Затем в доме стали погибать животные. Они умирали в мучениях, отравленные ядом. Домоуправ созвала собрание жильцов, но что могли сделать люди? Все понимали, что безобразия дело рук Ари, но где доказательства, улики?

Наступило пятнадцатое мая — день, который Ангелина никогда не забудет. Около часа дня она решила пообедать и пошла домой. Навстречу ей по тротуару шла Валентина Сергеевна, жиличка из тридцатой квартиры, самый активный недруг Марины и подруга ее мачехи Тани.

— Отличная погодка сегодня, — крикнула она.

— Прямо лето, — ответила Ангелина и попятилась.

Лицо Валентины мгновенно побагровело, щеки раздулись, глаза превратились в щелки, и она упала на асфальт. От растерянности Ангелина не сообразила, как поступить, заметалась около соседки. И тут из подъезда вышла Ари, приблизилась к беспомощному врагу и, присев, сказала:

— Ох и плохо ей! Идите за врачом, я тут побуду.

Ангелина бросилась вызывать «Скорую». Она не успела удивиться сердобольности Ари, спешила помочь Вале. Женщина скончалась по дороге в клинику. Потом выяснилось, что у нее была аллергия на коровье молоко, она могла употреблять исключительно соевое. Где Валя хлебнула отравы, никто так и не узнал. Ангелине было жаль Валентину, домоуправ промучилась бессонницей до пяти утра, потом забылась и вдруг увидела сон. Ари сидит на корточках около умирающей женщины. На лице Николашкиной застыло странное выражение: смесь интереса и удовлетворения. Ангелина вскочила с кровати, она поняла, что Валю отравила Ари. Девчонка осталась рядом с умирающей не для того, чтобы помочь. Ей хотелось понаблюдать за мучениями своей жертвы.

Ангелина Петровна опустила голову.

— Вы, конечно же, поспешили к Михаилу? — предположила я.

Домоуправ вздрогнула.

— Нет. Я испугалась. Марина страшный человек, она могла мне отомстить. От такой лучше держаться подальше, от нее и от Гелен.

— От кого? — не поняла я.

Ангелина поежилась.

— Гелен! Не знаю настоящего имени девчонки и не представляю, где она с Маринкой познакомилась, не из наших мест красавица. Я большую часть жизни в ДЭЗе сижу, начинала простой паспортисткой. Да и по сию пору о любом жильце всю подноготную выясню. Старые жильцы квартиру продадут, новые въедут, а документы кому покажут, когда зарегистрироваться захотят? Гелен не наша!

— Странное имя для России, — запоздало заметила я.

— Небось это прозвище, — отмахнулась домоуправ, — может, ее как меня кличут, а девчонка вроде Маринки поступила, отчекрыжила первую букву с окончанием, вот и вышла из Ангелины Гелен. Или фамилию в имя переделала. Кто их разберет? Ари с этой Гелен неразлейвода были. А когда Миша от инфаркта умер, Маринка подруженьку у себя поселила. Думаю, Гелен своих родственников до ручки довела, раз они ее из дома отпустили. Ох и устроила нам эта парочка шороху!

— Пили, курили, буянили, употребляли наркотики? — предположила я.

— Не угадали, — поморщилась Ангелина, — ни к спиртному, ни к сигаретам не прикасались, шума не затевали, но от их хорошего поведения только страшнее становилось.

— Что плохого в девочках, которые предпочитали здоровый образ жизни? — улыбнулась я. — На мой взгляд, надо опасаться развязных людей, алкоголиков или наркоманов.

Ангелина резко вскинула голову.

— В третьем подъезде Ерохины живут, гуляют по-черному. Родители у них за границей работают, подростков с бабушкой оставили, где ей за огольцами успеть. Каждый день мальчишки, они близнецы, на карачках домой ползут. Плохо?

— Нехорошо! — согласилась я.

Ангелина подняла указательный палец.

— Но понятно! Знаешь, чего от них ждать. Насосутся коктейлей, лестницу облюют, стекло разобьют, поматерятся от души. Утром я приду к их бабке, она извинится, заплатит за ущерб, и ладно. Никаких неожиданностей. А Гелен с Ари непонятно чего задумывали, они на любую пакость готовы были. Ари иногда так смотрела, что у меня желудок в колени падал.

Домоуправ поерзала в кресле, положила ногу на ногу и продолжила:

— После знакомства с Гелен Ари здорово изменилась. Во дворе перестали умирать животные, девушка стала вежливо здороваться с соседями. Местное население решило, что Марина выросла и одумалась.

Но Ангелина Петровна случайно поймала взгляд, который дочь Николашкина бросила вслед одной из местных матрон, и поняла, что Марина не подобрела, только набралась хитрости, откровенно агрессию не демонстрирует, таит внутри. А мило улыбающаяся Гелен — та еще штучка с ручкой.

Через год после похорон Миши Марина и Гелен исчезли, а Таня пришла к Ангелине и взмолилась:

— Умоляю, помогите!

— Если в моих силах, то непременно, — пообещала домоуправ.

— Я хочу продать квартиру, — зашептала Варгина, — взять деньги и уехать в Латвию. Под Ригой живет моя тетка, она одинокая, имеет двухэтажный дом, давно меня к себе зовет.

— Смотри, Татьяна, очутишься в прислугах у старухи, соберешься от нее уехать, а некуда, — предостерегла Ангелина, — нельзя своего угла лишаться.