Лебединый трон

Банкет обещает быть долгим и утомительным. По одну сторону от меня сидит Арон, который, как только мы сели, игнорирует меня, либо ест, либо болтает с женщиной слева от него. По другую сторону от меня – мужчина средних лет, мордастый, представившийся как Патрус, защитник доминиона Бритиса. Как и большинство потомков Сигнуса I, он блондин, но его желтые округлые глаза и пушистые рыжеватые волосы на висках и лбу указывают на совиную кровь в роду. Патрус говорит мне, что, во-первых, он овдовел, а во-вторых, что он онемел от моей красоты, прежде чем начать бесконечно рассказывать о своем доминионе: сколько у него домов, сколько охотничьих домиков, сколько акров земли. Сколько благородных семей обязаны ему верностью. У меня возникает искушение спросить его, сколько людей в его доминионе умирает от голода ежегодно – бедность, которую я наблюдала во время путешествия по Бритису, все еще свежа в моей памяти, – если бы только он хоть на минуту помолчал и дал мне вставить хоть слово. По крайней мере, еда вкусная и обильная: передо мной появляется одно блюдо за другим, названий многих из них я даже не знаю. Но я в курсе, что прекрасные хрустальные бокалы на высоких ножках, из которых мы пьем, были сделаны в Атратисе. Гордясь своим доминионом, я выпиваю немного больше вина, чем обычно. Мои веки тяжелеют, и я радуюсь, когда последнее блюдо – запеченные на солнце сливы из Южного Олориса – наконец уносят и король с королевой встают из-за стола.

Арон поворачивается ко мне, прерывая затянувшиеся комплименты Патруса:

– Пойдемте, кузина.

Я с облегчением беру его за руку.

Из большого зала мы направляемся в длинную галерку. Даже здесь ранг и этикет все еще имеют значение. В галерке есть отделы, отмеченные разноцветными мраморными плитками на полу, бледно-розовыми – в нижнем конце комнаты, темно-фиолетовыми – в верхнем, и все охраняются слугами. К этим слугам обращаются дворяне более низкого ранга; иногда их допускают в соседнюю комнату, ближе к монархам, иногда нет. В дальнем конце комнаты, где высокие арочные двери выходят на террасу, квартет бескрылых музыкантов играет на лютнях. Их трудно услышать за шумом разговоров прогуливающейся толпы.

Арон ведет меня к маленькому диванчику возле одной из дверей.

– Давай посидим немного, кузина, ты выглядишь усталой. Тем более не думаю, что мы должны беспокоиться о том, что недостаточно пробыли на ногах.

Я смотрю на него, подозревая скрытую отсылку к моей способности летать или ее отсутствию, но его лицо ничего не выражает. Мы садимся, и он поворачивается ко мне:

– Пояс с мечом – хороший штрих. Это просто ювелирное изделие или к этой рукояти крепится настоящий клинок?

Его тон застает меня врасплох, и я отвечаю резче, чем намеревалась:

– Настоящий клинок. И я даже знаю, как им пользоваться.

– Уверен, что знаешь, хотя сомневаюсь, что он поможет тебе здесь. Что думаешь о Патрусе? Искрометный, не так ли? И, возможно, хорошо продвинулся в торгах.

– В торгах?

– За тебя, – он смеется, наверное, над потрясенным выражением моего лица. – Конечно, не совсем верно сформулировано. Мой отец дал понять, что, по его мнению, ты уже должна выйти замуж, и различные заинтересованные лица совершенно случайно оказались вынуждены предложить Его Величеству кое-какие земли, сокровища или то, что есть у тебя.

Рядом с нами маячит слуга.

– Так заботливо со стороны моего дяди беспокоиться о моем будущем.

– Весьма, – Арон вздрагивает и слегка меняет позу, как будто потеря руки все еще причиняет ему боль. – Конечно, ты можешь отказаться. В теории, – он вытягивает ноги перед собой, скрещивая лодыжки. – Подумай об этом с точки зрения моего отца. Он был убежден, что ты бескрыла, это случается даже в лучших семьях. А Атратис так хорошо обеспечен природными ресурсами и удобными гаванями. Желательно было бы отобрать у тебя доминион и непосредственно подчинить его короне. Но если это невозможно, почему бы не продать тебя другому защитнику в обмен на один или два ваших самых важных порта или шахты? – Арон ухмыляется. – Его логика, согласись, безупречна.

Одной рукой я крепко цепляюсь за спинку дивана.

– Так кому еще я могу быть продана?