Лебёдка аэронавта

Кто-то на «Итаске» оказался сноровистым. Или везучим.

Залп тяжелых орудий линкора прорвал дыру в завесе «Хищника», как камень, брошенный в паутину. Заряд взорвался на верхушке самой задней верхней мачты, и только острый угол погружения «Хищника» спас его. Взрыв полностью сорвал верхние мачты, жадно пожирая верхнюю паутину кружевом огня. Полетели осколки и щепки и Гримм услышал, как кто-то вскрикнул, когда облако смертельных снарядов осыпало орудийные расчеты правого борта. Шрапнель задела основной кристалл третьей пушки по правому борту и она разлетелась в бело-зеленой вспышке, которая убила ее расчет и оставила зияющую дыру добрых двенадцать футов в ширину в борту корабля. Аэронавт по имени Эриксон из одного из соседних расчетов закричал, когда участок палубы, на котором были закреплены его страховочные тросы, оторвался от Хищника и полетел, утягивая его с собой. Он на секунду заорал в ужасе, а затем и он и его крик исчезли в дымке, а закручивающееся море тумана поднялось и поглотило «Хищника» целиком.

— Маневр уклонения! — приказал Гримм. Вдали по-прежнему звучал кричащий рев орудий «Итаски» и он слышал злобное шипение зарядов, пронизывающих туман, подсвечивая их дьявольским огнем. Им повезло пережить один удар вскользь. Тридцать пушек прочесывали туман, и Гримм знал, что вражеский корабль уже поворачивается на правый борт, позволяя канонирам отслеживать их предполагаемый спуск. Если тому же канониру или кому-нибудь из его товарищей снова повезет, «Хищник» уже не вернется домой в шпиль Альбиона.

Кеттл резко повернул штурвал, пока их обхватывал холодный туман и корабль заскользил глубже в мезосферу, в то время как Гримм ожидал снаряда, который добьет его корабль и команду, и заставлял себя не задерживать дыхание. Все это время «Хищник» пел свой вызов туману, сменяя тон при каждом изменении курса, и звук поднимался за ними будто издевательский смех.

Гримм сжал кулаки и стиснул зубы. Конечно хорошо, что корабль так себя вел, но иногда ему хотелось, чтобы «Хищник» не только мог издеваться над врагом, но еще и думать. Но тут ничего не поделаешь. Гримм просто надеялся, что туман мезосферы заглушит и запутает источник звука и не даст точной наводки канонирам «Итаски».

Он ждал столько, сколько осмелился, почти минуту, а затем крикнул:

— Поднимай!

Кеттл просигналил в машинное отделение, и их резкое снижение начало замедляться. «Хищник» выровнялся, и они просто ждали, в полной тишине на палубе, пока Кеттл пытался выровнять раненый корабль, закончивший свой нырок.

Некоторое время спустя, Гримм выдохнул и склонил голову. Он протянул руку, и устало снял гогглы. Влажный воздух липким холодом коснулся кожи вокруг глаз.

— Они нас не преследуют, — выдохнул Криди, стянув вниз гогглы.

— Конечно нет. «Итаска» чертовски большая, — ответил Гримм. Его голос звучал хрипло и тонко даже для него самого. Казалось, его шею и плечи заменили латунной решеткой.

— Такой монстр не может уйти в пике за «Хищником». Кроме того, ни один капитан Авроры не последует за нами в этот мрак из-за страха выглядеть смешным. Двое слепцов не могут достойно преследовать друг друга.

Криди фыркнул.

— Контроль повреждений, — тихо сказал Гримм, отстегивая тросы безопасности. — Убедитесь, что у доктора Багена есть все, что нужно, чтобы помочь раненым. Проведите перекличку. Я буду в своей каюте.

Криди кивнул, медленно оглядываясь.

— Сэр?

Гримм остановился.

— Защитный экран… он слишком мощный для корабля такого размера.

Молодой офицер не задал вопрос напрямую, но он невысказанным повис в воздухе между ними. Гримм не любил уклончивость. Она усложняла жизнь. Но хотя он и находил молодого офицера весьма достойным, он не был готов настолько ему доверять. Пока не был. Поэтому он кинул на старпома ровный взгляд и произнес:

— Будьте любезны осмотреть корабль, мистер Криди.

Криди вытянулся и отдал честь по уставу.

— Так точно сэр, капитан.

Гримм повернулся и отправился в уединение своей каюты. Он закрыл за собой дверь и уселся на койку. Битва окончена.

У него задрожали кисти, затем руки, затем живот. Он прижался грудью к коленям, и мгновенье сидел тихо, содрогаясь от ужаса и волнения, которые он не позволял себе чувствовать во время боя.

Крик Эриксона эхом отдавался в голове Гримма. Он закрыл глаза и пурпурное пятно погибшего расчета третьей пушки, выжженное на его сетчатке, повисло перед его внутренним взором.

Глупец. Он был глупцом. Он отбирал огромные куски прибыли у торгового флота Авроры. Было очевидно, что в конце концов они призовут его к ответу. Какой-нибудь идиот, наверное, сказал бы, что тот факт, что они послали за ним «Итаску», был большой почестью. Только этому идиоту не придется посещать семьи погибших людей, выражая свои соболезнования и вручая посмертные выплаты. Он знал, что принял обоснованные решения, но несмотря на это, несколько его людей все равно погибли.