Лечь на амбразуру

Автобус доставил его к зданию аэровокзала, а точнее, прямо в объятия Галины Федоровны, которая не постеснялась выказать свою искреннюю радость. Хорош бы он был, если бы Лидия случайно оказалась рядом. А что, ведь предусмотрительная дама. Хоть и хищница. Как это иной раз говорится? «Ох и сволочь! Но какая!» Со значительным таким выражением на лице и искренним восторгом.

А еще через час Юрий Петрович вселился в обычный одноместный номер центральной гостиницы, после чего Галочка вывела его в коридор и предупредила:

— В номере никаких разговоров по делу вести нельзя. Все, о чем ты захочешь поговорить, посоветоваться или с кем-то встретиться, тебе придется делать вне гостиницы. Лучше у меня дома, куда я тебя сейчас и отвезу.

Гордеев не возражал, потому что и сам желал бы сбросить то напряжение, которое испытал в самолете. Он пока не решил окончательно, стоит ли рассказывать Галочке о встрече в Домодедове. Но она женским своим чутьем уже поняла, что ему требуется ее ласка, причем немедленно, и сама не сильно возражала. Тем более что от гостиницы до ее дома было всего каких-то полчаса езды…

Первым пунктом в его утреннем плане значилось посещение следственного отдела прокуратуры, где адвокат намеревался получить разрешение на посещение своего подзащитного в СИЗО.

Автомобиль, выделенный ему комбинатом, был обязан обслуживать Гордеева все дни его пребывания в городе. Попробовали бы не выделить! Галина Федоровна устроила бы такой бенц, что они бы пожалели… Они — это, естественно, переставший уже скрывать свою антипатию к Минаеву Игорь Платонович Журавлев и его приспешники. Обрадованные «физическим отсутствием» генерального директора в его руководящем кресле, они активно вернулись к сорвавшейся было затее провести собрание акционеров, где собирались пересмотреть решительно все — начиная от состава руководства предприятием, основной фирмой, дочерними фирмами типа «Рассвета» и кончая экономической политикой и связями с партнерами. И время теперь работало на них. Однако и чинить препятствия московскому адвокату, вставлять ему палки в колеса, так сказать, тоже не решились, боясь, что трудящиеся массы снова примутся за свои бесчинства, как были названы недавние выступления рабочих и служащих производственного объединения «Сибцветмет» в защиту своего директора.

Старший следователь Белоярской краевой прокуратуры Антон Антонович Сериков — квадратный и благодушный мужчина сорока с небольшим лет — внешне выглядел вполне благожелательным по отношению к приезжему адвокату. Посмотрел соглашение на защиту, документы Юрия Петровича, при этом доброжелательно кивая. Сказал, что не видит причины для отказа в свидании с подзащитным. И тут же выписал разрешение.

Гордеев поинтересовался обвинительным заключением. Вообще материалами следствия. Так же благожелательно Сериков предложил Юрию Петровичу ознакомиться с далеко еще не «толстым» делом Минаева с одним лишь предупреждением: в его присутствии и ничего для себя не переписывая. Гордеев удивился и заметил, что здесь явное нарушение закона, неужели господин старший следователь по особо важным делам этого не видит? На что тот ответил, по-прежнему приветливо улыбаясь, что все недоразумения с точки зрения адвоката тот может легко разъяснить для себя в суде.

— Но… все же вы понимаете, что это нарушение закона?…

— Понимаем, — улыбаясь, кивал Сериков. — Обратитесь к судье. Ее зовут Наталья Павловна Толмачева, как она решит, так и будет.

Вот она — непробиваемая стена благожелательного белоярского правосудия. Не на это ли обстоятельство и намекала Лидия, обещая свою помощь в «любых» вопросах? На всякий случай закинул крючок.

— Поразительно, что ваш губернатор, о котором я слышал немало просто восторженных отзывов, видимо, не в курсе того, какие законы самочинно устанавливаются в подведомственном ему крае. Придется поправить это дело, у меня с ним будет встреча буквально в самое ближайшее время, по этому поводу уже имеется четкая договоренность…

— Юрий Петрович, — любезно, но твердо перебил Гордеева следователь, — давайте не будем вешать друг другу лапшу на уши. Неужели вы считаете, будто что-то в крае делается без ведома губернатора? Мы же с вами не дети, и правила устанавливаем тоже не мы. Закон, говорите? Имея в виду, несомненно, Москву? Да. Но и там, я знаю, он либо не соблюдается, либо соблюдается с оглядкой. Либо без оглядки, если на то последовало жесткое указание. Что вы от меня хотите? Разрешение я вам выписал, материалы показал, что еще? Причина задержания вашего подзащитного сформулирована однозначно. Следствие по делу не закончено. На что вы хотите жаловаться?

— Вы правы, Антон Антонович, — подумав, согласился Гордеев. — Не стану вам больше морочить голову высокими материями. Но с губернатором, с вашего разрешения, я все-таки потолкую.

— Сделайте одолжение, — совсем уже приветливо улыбнулся следователь и привстал, чтобы пожать Гордееву руку.

Пунктом следующей остановки был Белоярский следственный изолятор.