Лечить или любить?

— Андрей полностью устранился от воспитания Мити. Принципиально, — объяснила женщина. — Когда я прошу его хоть в чем-нибудь меня поддержать или хотя бы оспорить мое решение, он всегда говорит одно и то же. Сначала: «оставь его в покое», а потом: «делай как знаешь». А ведь у Мити сейчас наступает такой сложный возраст. Ему нужно участие именно отца, мужчины. Вы не подумайте, у меня с сыном хорошие, доверительные отношения, но иногда он задает такие вопросы, на которые я просто не знаю, как ответить…

Обыкновенное дело, — подумала я. — Сначала превращает отношения мужчины с ребенком в площадку для предъявления своих претензий к мужу, а потом удивляется, что Андрей сбежал с этой площадки. Понятно, что ребенок тут совершенно ни при чем…

В следующие полчаса я осторожно, рассуждая об особенностях переходного возраста у детей, исследовала отношения между супругами. К моему удивлению, оказалось, что они не просто удовлетворительны, а — весьма хороши. И муж, и жена окончили один институт, работают в разных местах, но по одной специальности, оказывают друг другу грамотную поддержку. До сих пор в составе институтской компании ходят в походы, оставляя Митю с бабушкой. В прошлом году сплавлялись по какой-то реке в Испании. Андрей исправно и безропотно делит с работающей супругой все заботы по дому. Руки у него, по выражению жены, «приделаны должным образом», а когда Митя в возрасте трех лет почти год тяжело болел, отец быстро научился делать ему уколы и ни разу, в отличие от жены, не впадал в панику от серьезных прогнозов врачей.

К концу этого этапа встречи у меня имелось две рабочих гипотезы для объяснения происходящего:

1. Андрей не отец Мити (они действительно были совсем не похожи). На уровне «рацио» он измену жены простил, а вот эмоционально принять ребенка как своего не может.

2. Очень серьезные расхождения между супругами именно в стратегии воспитания. Андрей пытался отстаивать свою позицию, не преуспел и демонстративно отстранился.

Было еще и третье объяснение: нет никакого отстранения Андрея, мать Мити просто ориентируется на свои фантазии о том, «как оно должно быть». «Упертое» выражение лица мужа в начале визита вроде бы опровергало это предположение, зато, в отличие от первых двух, его можно было легко проверить здесь и сейчас.

— Андрей, а как вы смотрите на заявленную женой проблему? Существует ли она, с вашей точки зрения, вообще?

— Да, — тут же кивнул Андрей. — Я считаю, что это маразм — как-то специально воспитывать детей. Сами вырастут и воспитаются. Все эти книжки, которые жена читает, сайты в Интернете, психологи вот, извините, я не имею в виду лично вас, — все это какая-то лишняя ерунда!

— Вот видите! — всплеснула руками жена.

— Э-э-э… — я не сразу нашла, что сказать.

— Кормить, одевать, лечить, обучать, развлекать даже — вот и все, что надо, — пояснил Андрей. — И все. Меня вот никто никак не воспитывал, родителям не до того было. Я из школы приходил, еду разогревал, уроки делал, гулял с приятелями, спать ложился. Они с работы приходили, ели и в кровать валились. По выходным тоже работали, даже в кино ходили хорошо если пару раз в год. И что же — я вырос нормальным человеком, жена, как видите, с этим согласна. И вы меня не убедите, даже время не тратьте!

Я отчетливо видела: вряд ли смогу его убедить. Но что же делать?

— Ладно, — решила я. — Раз вы полагаете, что Митю воспитывать не надо, а ваша супруга — что надо, так я с ней и буду о воспитании говорить. Значит, придете ко мне тогда-то…

Во время следующей встречи жена Андрея сама заговорила о самом важном для нее.

— Его родители, как и мы, — вместе учились, потом в одном НИИ работали. В перестройку оба разом потеряли работу. Руки не опустили, поддерживали друг друга, как могли, вместе кинулись в бизнес, попробовали организовать сначала кооператив, потом магазин. Дело долго не ладилось, были долги, какие-то разборки, наезды. В магазине проводили дни и ночи, на детей (у Андрея есть младший брат) времени не хватало совсем. А дети росли спокойные и «правильные», учились, гуляли во дворе, Андрей занимался в техническом кружке, младший в хоре пел. Но потом у взрослых как-то наладилось, младшему еще досталось внимания, с ним на юг ездили, в Финляндию на лыжах, а Андрей тогда уже в старших классах учился, потом в институте, от своей семьи отдалился, да и мы вскоре поженились… Он никогда не скажет, но я-то знаю: он им, особенно матери, до сих пор не простил. Сейчас она уже дома сидит (у отца по-прежнему бизнес), Андрей всегда все сделает, что она попросит, слова невежливого не скажет, но как это все?! Свекровь даже при мне как-то раз расплакалась: «Ира, ну за что же он злится так на меня? Что я ему плохого сделала? Ведь просто холодом от него бьет…»