Лед

Колосс закрыл рот, и на лед хлынули волны. Касси спешно отступила: холодная вода обрызгала ей муклуки. За ее спиной затрещала ледяная пластина. Она оглянулась через плечо: от удара волны трещина во льду зияла все шире. По обе стороны от разлома ждали ее полярные медведи, встав плечом к плечу. Ее прекрасные медведи. Их вид придал ей сил.

— Мне нужна твоя помощь.

— Ты не мунаксари, — голос его гремел, словно барабан. Касси вздрагивала от каждого слога: у нее заболели барабанные перепонки.

— Я нет, но мой муж — да. Он мунаксари полярных медведей.

Поднимаясь выше из воды, огромный, как мифическое чудовище, полярный кит пророкотал:

— Может, и так, но ты нет. У тебя нет с нами никаких связей.

Льды загремели, точно началось землетрясение. Брызги и ветер хлестали ее по лицу. Она расставила ноги, чтобы не упасть, и схватилась за ремни своего рюкзака. Внезапно она поняла: если она сейчас утонет, этот кит не будет ее спасать. Подняв на левиафана взгляд, она сказала:

— Я связана с ним. Мы произнесли клятвы.

— Мы все связаны какими-то обещаниями, — напевно проговорил он.

Касси откинула волосы с глаз и прищурилась на кита. Он заслонял собой солнце.

— Пожалуйста. Ты должен помочь мне добраться до замка троллей.

— Никто из живых туда не ходит.

— Просто перенеси меня через океан, — умоляла она. — Только до берега. Дальше я сама найду дорогу. Но, пожалуйста, помоги мне сбежать с этих льдов.

— Я не помогаю людям.

— Медведи умрут, если я не спасу их мунаксари, — сказала Касси. У нее нет права на неудачу. Ее возлюбленные медведи исчезнут с лица земли. — Помоги мне ради них.

Кит неспешно плыл навстречу ломающемуся льду. Льдина зашаталась, и Касси всплеснула руками.

— Медведи меня не волнуют, — сказал кит.

Но ведь хоть что-то должно его волновать! Она пыталась придумать что-то еще, и тут ее осенило.

— Я ношу под сердцем ребенка Медведя. Одного из вас. Будущего мунаксари.

Кит пустил из дыхала фонтанчик. Касси с воплем закрыла голову руками и нагнулась: ее обдало ледяными потоками морской воды.

— Ты рискуешь жизнью мунаксари, — прогремел кит. — Этого нельзя допустить.

Касси услышала, как рядом с ней зашипел и застонал полярный лис:

— Ты носишь в себе будущее целого вида и все равно решила отправиться в такой путь? Да ты смерти своей ищешь!

Нет, только не это. Она только все испортила.

— Но я должна спасти…

— Я не могу допустить, чтобы ты рисковала жизнью будущего мунаксари, — проговорил кит.

— И я не могу! — отозвался Пушистик.

— Ты должна оставаться на льду, где тебе самое место. — С этими словами кит скрылся в толщах воды, подняв за собой огромную волну.

Касси поспешила прочь от брызг.

— Но я умру, если останусь!

Она умрет, медведи умрут, лисы умрут. Медведь останется в замке троллей, от которого Гейл кричала по ночам.

— Медведи присмотрят за тобой, пока не родится ребенок, — сказал Пушистик. — А когда он вырастет, у медведей будет новый король. Мои лисы будут жить, и все станет, как положено.

Она покачала головой. У нее сжалось горло. Надо заставить этого лиса помочь ей. Нельзя терять ни единого шанса спасти Медведя.

— Кит! — крикнула она в волны. Слышит ли он ее? Пожалуйста, пусть услышит. Мерцающие волны все еще крутились водоворотами после того, как он ушел под воду. Касси крикнула в глубину: — Ты хочешь, чтобы этот бесценный ребенок жил? Тогда сохрани жизнь его матери!

Она разбежалась и нырнула в Арктический океан.

Двадцать

Широта 84º 10' 46'' N

Долгота 74º 22' 53'' W

Высота 32 фута

ХОЛОД ОПАЛИЛ ЕЙ КОЖУ. Кости резало, словно ножом. Она брыкалась в воде. Опустившись метров на десять, она сбросила рюкзак. Он утонул. Я не умираю, подумала она. Это не конец. Она видела поверхность: золотистая зелень. Цепляясь за воду ногтями, она поплыла навстречу. Она не чувствовала ладоней. Рук у нее не было. Ног тоже. Вся онемев, она горела. Легкие кричали от боли. Золотистая зелень стала черной.

Пятнадцать минут. Вода смерти.

Умирать было больно.

А потом боль исчезла. Касси коконом обвили течения. Она проносилась через косяки серебристых рыбок и скопления прозрачных медуз. Треска вихрями крутилась вокруг нее; гребневики касались ее радужными жгутиками. Свет — зелень — висел в воде, как пыль в воздухе.

Она посмотрела вниз на сад ярко-оранжевых морских звезд и золотых анемон. Это что, рай? По камням ползали крохотные раки. Крабы с паучьими ногами копошились в грязи, спеша спрятаться в мягких лентах морских водорослей. Она посмотрела наверх. Белуги качались в зеленом свете. Вода полнилась их чириканьем и свистом. Она смотрела, как они с песнями проплывают над ее головой. В какой такой религии в раю есть раки и белуги с ужасным слухом? Это слишком экзотично даже для ада. Она улыбнулась и почувствовала на губах соль. Она была под водой. И жива.

Но как? Она надеялась, что китовый мунаксари спасет ее, но его нигде не было видно. Ему же надо было к ней прикоснуться, чтобы спасти. Странно, но она не чувствовала никаких прикосновений. Так кто же не давал ей умереть? Кто согревал? Кто избавил от боли?