Лед

– Спасибо, Кузьма Ефимович. Дальше я сам. – Отодвинув целителя в сторону, на пороге появился монах. Просторная черная ряса скрывала фигуру, но я бы поставил последний медяк на то, что до монастыря святой отец занимался либо тяжелой атлетикой, либо борьбой. Да и сбитые костяшки пальцев и немного приплюснутый нос тоже о многом говорили. Где-то я его уже видел. Точно, это ж вчерашний иеродьякон, который осматривал двор Мишки Ряхина. Чего ему надо? Не знаю, но думаю, что-то для нас малоприемлемое. И судя по топоту ополченцев в коридоре, монах на этом будет настаивать.

– Никак вы награду нам вручать пришли? – через силу улыбнулся я.

– Сто рублей из церковной кассы лучник вчера уже получил. – Иеродьякон, слегка склонив голову, посмотрел на Николая. Тот кивнул, зажмурился и приложил кружку ко лбу.

– Тогда какое неотложное дело привело вас к нам? – попытался как можно спокойней поинтересоваться я. Во как завернул! Сам не ожидал, что так гладко выйдет.

– Мы сейчас обходим всех людей, которые общались с Бояриновым… с оборотнем. Проверяем, не заразился ли кто. – Иеродьякон на мгновение замолчал, подбирая слова.

Я кивнул. Да, появится новый перевертыш, хлопот не оберешься. Понятно, к чему дело идет. Ну и задачку ему поставили! С одной стороны, задержав патрульного в рейде, можно огрести по полной программе, с другой стороны, выпускать зараженного человека из села совсем не дело.

– Тебя он мог во время драки оцарапать… – Монах специально не стал доводить свою мысль до конца. Думает, в обморок грохнусь? Зря.

– Вот. – Я вытащил из пластикового файлика с документами разрезанную напополам тетрадь и протянул монаху.

– Вам и от ведьминой хвори прививки ставить начали? – удивленно протянул иеродьякон после долгого изучения содержимого тетради. Особое внимание он уделял печатям и подписям.

– Угу. Два месяца рука еле ворочалась. – Я забрал свою медицинскую карту и засунул ее обратно в файл.

– Что ж, к вам больше вопросов нет. – Монах вышел из комнаты. – Да хранит вас Господь.

Ворон убрал руку с «узи» и, плотно прикрыв дверь, уставился на меня:

– Что-то я ничего не слышал про прививки, спасающие от заражения при укусе оборотня.

– А их и нет. – Я невозмутимо убрал документы в карман. Укушенные оборотнем или волколаком вообще выживают крайне редко – пасть у этих тварей будь здоров.

– Выходит, ты черноряснику фуфло толкнул… – задумчиво постукивая пальцами по дверному косяку, пробормотал Ворон.

– Э-э-э, Лед, а ты по ночам выть не станешь? – забеспокоился Николай, которому после кружки воды стало немного легче.

– Не стану.

– Точно? – не поверил мне Ветрицкий.

– Тебе-то чего беспокоиться? – не упустил случая поддеть Николая Макс. – Ты ж у нас теперь «Лучник – смерть вервольфов».

– Оборотнем может стать только тот, у кого есть к этому генетическая предрасположенность, – решил разрядить обстановку я. – При приеме в Патруль всех проверяют на сопротивляемость магическим воздействиям, психические отклонения и эту самую предрасположенность.

– И? – Ветрицкий поднялся с тюфяка и засуетился. – Макс, где здесь толчок?

– Направо по коридору, последняя дверь.

– И у меня ее нет. – Мне не удалось скрыть улыбки, когда позеленевший Николай, зажав ладонью рот, выскочил из комнаты. Ему еще повезло – обычно туалеты во дворе ставят. – О чем и была сделана соответствующая запись в моей медицинской карте. Все ясно?

– Да ладно, Лед, че ты? – заулыбался Ворон. – Я ж так, для твоего же блага…

– Проехали. – Я решил не устраивать разборок. Не будь у меня с Максом соответствующего штампика в медицинской карте, до сих пор бы после встречи с волколаком в больничке парились.

– Слушай, Лед, а у меня этот штамп смазан, ничего не разобрать. – Макс пытался рассмотреть запись в собственной медицинской карте.

– Тебе это зачем? Печать же синяя.

– А что написано?

– Да без разницы. – Я уселся на освобожденный Ветрицким тюфяк.

– А, заразившись, вылечиться можно? – Макс свернул тетрадку и сунул ее во внутренний карман полушубка.

– Можно. Серебряной пулей в висок. – Ворон приставил палец к виску. – Пух-х-х!

– Полностью только так, – согласился с ним я. – Но вроде есть препараты на основе серебра, которые блокируют трансформацию и мозги в полнолуние прочищают.

– Не помешаю? – В открытую дверь заглянул худой светловолосый паренек лет двадцати.

– Чего надо? – Ворон оценивающе оглядел залатанные валенки и потертый тулуп пришедшего.

– Я предлагаю…

– Ничего не покупаем, – даже не дослушав, перебил парня Макс.

– Но лошади… – начал мять в руках ушанку пацан.

– Не понял? Не надо ничего, – придвинулся к нему Ворон.

– Лошади? Ну-ка подожди, – заинтересовался я. – Какие лошади?

– Да вы их видели, – заторопился парень. – Вас вчера на них подвозили.

– Мишкины, что ли? – сообразил Макс. – А ты сам-то кто такой?

– Мишкины, Мишкины, – как китайский болванчик, часто-часто закивал пацан. – А я племянник его, Федор Ряхин.

– И каким боком ты к этим лошадям отношение имеешь? – Макс не обратил внимания на протянутую для знакомства руку. – Они разве не детям его достаться должны были?

– Каким детям? – не понял Федор. – Не было у него никого.