Лед чистой воды

Власий, выслушав доклад, взмахом руки отпустил сотрудника и со злостью переломил в пальцах карандаш. Он всегда пользовался карандашами. Не любил он ручки. Потому на столе всегда стоял стакан с остро заточенными карандашами. С каким удовольствием он воткнул бы сейчас вот такой карандаш в горло Эксперту. Все же он переиграл его, Власия. Вывел на подрывника милицию, и теперь те, защищая честь мундира, ни за что не отдадут добычу его людям. А ведь он лично обещал Папе, что отыщет террориста. Уже по итогам первого допроса стало ясно, что никакой он не террорист, а просто местный сумасшедший. Так его менты и спишут. Им статистика важна. За каким, спрашивается, квадратом им устраивать охоту на врагов государства, когда можно с успехом раскрыть дело о сумасшедшем маньяке. Папа, со своей манией заговора, окружил себя профессионалами, но, когда ничего не происходит, необходимо как-то оправдывать собственную значимость. Взрывы в этом городе подходили для подтверждения важности и необходимости службы как нельзя лучше. А Эксперт намеренно устроил так, что служба, а вместе с ней и ее руководитель, Власий Антонов, остались ни с чем. Это не просто удар по самолюбию. Папа запаниковал после первого же взрыва. Вызвав Власия к себе, сорванным в истерике голосом, брызжа слюной, кричал о том, что на него снова готовят покушение. Можно подумать, что на него хоть раз кто-нибудь покушался! Он сам однажды разыграл покушение, когда рвался к власти, но ни тогда, ни позже никто, естественно, в это не поверил. В последние годы он действительно вел себя так, словно напрочь лишился разума. Впрочем, Власий почти не обращал на это внимания. Главное, чтобы платили. Хотя несколько лет назад он, используя старые связи, замутил такое прибыльное дело, что любая зарплата становилась просто смешной в сравнении с его реальными доходами. Да, разумеется, приходится делиться с Папой, но это уже не столь существенно. Он больше заботится о собственной безопасности. Неудивительно! Нахапал столько, что многие откровенно ему завидуют, а зависть на таком уровне ведет, как правило, к серьезным разборкам. Потому и пытаются сковырнуть исподтишка. Расшатывают трон, сами стремятся на него забраться.

Власий по праву считался одним из самых приближенных к Папе, и его личное благополучие напрямую зависело от расположения местного царька. Потому и старался, землю рыл, чтобы доказать не только преданность ему, но и нужность.

Нервно поднявшись, Власий прошелся по кабинету и остановился возле сейфа. Повернув допотопный ключ, открыл тяжеленную стальную дверь. Никаких важных документов в железном несгораемом шкафу отродясь не было. Стоял он, скорее, бутафории ради. Единственной ценностью, что хранило железное нутро, были бутылка виски и пара стаканов. Наполнив один почти до половины, Власий залпом выпил, поморщился и, закурив, вернулся к столу. Две плохие новости за один день – это, пожалуй, слишком.

С самого утра позвонил Старик и начал что-то бубнить, что с грузом вышла накладка, но он разберется и все исправит. Власий попытался надавить, но Старик тут же перевел стрелки. Заявил, что Директор в панике и может наделать глупостей.

– Что случилось? – раздраженно спросил Власий.

– Я расскажу при встрече. Это не телефонный разговор! – решительно заявил Старик.

– Не морочь мне голову! Мой телефон не прослушивается! – рявкнул Власий.

– Не в этом дело! Просто нужно обсудить некоторые нюансы.

И вот буквально через полчаса явился с отчетом безмозглый капитан и радостно доложил, что менты скрутили подрывника! Вот идиот! Где таких только набирают! Нашел чему радоваться!

Вискарь упорно не действовал. Пришлось налить еще полстакана. Сигарета дотлела в пепельнице. Власий тянул виски, уныло глядя в окно. Вечерело. До встречи со Стариком оставался час. Нужно чем-то себя занять. Рука сама потянулась к карандашам.

Он методично, один за другим, ломал карандаши и с силой швырял обломки на пол. Стакан быстро пустел. Странное предчувствие беды угнетало, парализовав волю, опустошало, выматывало, губило сознание. Власий вытянул перед собой руки. Пальцы заметно тряслись.

Часы над дверью пробили пять. До встречи осталось полчаса. Власий поднялся из-за стола. Оглядел усыпанный обломками карандашей пол и, криво усмехнувшись, накинул пальто. Все равно сюда, в этот кабинет, он не вернется. Какая разница, что останется после него!

Ветер ударил в лицо. Что за город такой! Ку да ни повернешься, всегда ветер в лицо! Сморщившись, Власий прикрыл ладонью глаза, спустился с оледеневших ступенек. Злая поземка, закручивая ленты колючего перемерзшего снега, струилась над вымороженным побелевшим асфальтом.