Лёд и пламень (СИ)

Медленно Ева поднялась с земли и, выпрямив спину, с вызовом посмотрела на Лану. Та приняла позу хищника, готового к нападению, но изумлённо замерла, увидев выражение лица Евы. На мертвенно-бледном лице лихорадочно блестели потерявшие осознанность глаза. Никаких эмоций, лишь холодное желание убить. По-кошачьи склонив голову на бок и прищурившись, она изучала Лану. Из-под полуприкрытых век Евы заструился холодный свет.

Они стояли лицом к лицу, их глаза горели. Словно два ангела смерти, готовящихся к последней схватке. Каждый, кто увидел бы их в багрянце леса, ужаснулся бы и в то же время восхитился призрачной красотой этого мгновения.

Издав громкий, рвущийся из самого сердца крик, Лана бросилась вперёд. Еве едва удалось избежать удара. Она согнулась и проскользнула к скале. Лицо Ланы исказила ярость. Её глаза были безумны. Сердце Евы гулко забилось в груди, но ей удалось сохранить самообладание, и она ударила Лану кулаком по лицу изо всех сил. Лана отпрянула. Она не ожидала подобного отпора. Её нечеловеческий вопль снова разнёсся по лесу, эхом отражаясь от скал. Она бросилась на Еву. На этот раз её удар достиг цели. Тело Евы подбросило и с силой стукнуло о дерево, но она моментально вскочила на ноги. Она не почувствовала боли, лишь солоноватый привкус крови. Лана была вне себя от ярости. Гнев захлестнул её, лишая возможности мыслить хладнокровно. Она рванула к Еве, подняв вихрь из листьев. Ева выхватила из-за пояса кинжал, выставив его вперёд. Лана сама напоролась на него. Её изумлённые глаза уставились на торчащий из бока кинжал.

— Глупая! Никчёмная грязнокровка! — прошипела Лана. — Мне нипочём эта зубочистка.

Инстинкт подсказывал ей, что конец охоты уже близок. Вдруг Лана замерла, чувствуя парализующий эффект крови суолейя. Две крови схлестнулись, лишая её силы. Удивлённый взгляд упёрся в Еву.

Времени мешкать не было. Ева выдернула кинжал и нанесла ещё один удар. Чувствуя, как под её пальцами плоть уступала металлу, Ева зажмурилась. Из горла Ланы вырвался хрип. Онемевшими пальцами она стала шарить по груди. Но кинжал вошёл глубоко, пронзив сердце. Выдернув кинжал, она выронила его из не слушающихся рук. Ева слышала последний удар, и сердце Ланы замерло навсегда. Всё так же удивлённо Лана смотрела на Еву, словно не веря в то, что произошло. На её лице промелькнуло разочарование, и она рухнула на землю. Да, охота была кончена.

Ева стояла над телом Ланы и тяжело дышала. Она не могла понять, как сделала это? Опустив глаза, она посмотрела на свои дрожащие руки. В её голове мелькнула всего лишь мысль, и вот уже кинжал в груди Ланы. Черты лица Евы смягчились, взгляд стал осмысленным. Она начала приходить в себя. Отвращение и ненависть, которую она испытывала к Лане, сменили презрение и жалость. Она присела и посмотрела в распахнутые, уже подёрнутые дымкой смерти глаза девушки. Их синева поблекла, они больше не излучали ненависти. Смерть подарила её лицу выражение покоя и умиротворённости. Ева протянула руку и закрыла их.

Марк! Тай! Она вскочила на ноги и бросилась к ним. Приблизившись к Марку, она прислушалась. Где же биение сердца? Слишком поздно. Дрожащими руками она вытащила кинжал из его груди и повернулась к Тайлену. Страх сжал её сердце. Неужели она потеряла их обоих?

Тай! В одно мгновение она оказалась рядом с ним и, прижавшись к его груди, услышала слабое биение сердца. Когда она вынимала из него кинжал, ощутила его горячую кровь на своих пальцах.

— Потерпи, мой хороший. Я сейчас, — шептала она.

Плохо слушающимися пальцами она один за другим развязывала узлы верёвки. Тай с хрипом сполз вниз по стволу. Ева занялась верёвками Марка. Где-то глубоко внутри она понимала: он мёртв и ему уже не помочь, но всё её существо продолжало бороться, отказываясь верить фактам. Освободив его от верёвок, она прижала его к себе и стала баюкать, как ребёнка. Она заглядывала в его бледное, израненное лицо, сжимая безжизненное тело. Ужас потери приближал её к безумию. Разве могло её сердце вынести такую боль? Ева прижалась к нему и, поцеловав в губы, прошептала:

— Всё будет хорошо. Обещаю.

Она посмотрела на Тая и увидела, как его агатовые глаза ищут её.

— Я здесь, — заботливо уложив на опавшую листву, она выпустила из объятий Марка и подползла к Таю.

Он услышал её голос и слегка повернул голову в её сторону. Когда их глаза встретились, на его губах появилась лёгкая улыбка. Он попытался вздохнуть, но вместо этого из его груди вырвался глухой хрип. Он не мог дышать. Ева взяла его лицо в свои окровавленные ладони и почувствовала, как заструились по щекам слёзы.

— Тай, пожалуйста, не умирай. Ты не можешь... Прошу тебя. Умоляю, — как заклинание шептала она, но уже знала, что яд закончит своё дело. — Если тебя нет, то и меня нет... Помнишь?