Лед и сталь

— Служебная необходимость, — штандарткомиссар пожал плечами и назидательно поднял палец вверх: — ещё не все враги шан рок уничтожены. Нужно быть бдительным, друг флаггер. Так что давайте, выписывайте ему этот «текнис», и пусть его жена хотя бы на месяц заткнётся со своими непомерными желаниями.

— Сделаю, — Нарсон кивнул, признавая правоту командира, и перелистнул страницу. — Так. Сводки Криминалкомиссариата, докладные из учебных центров, данные информационного анализа из ЦАС,[1] ага. Вот, — он достал документ с грифом Шанкомиссариата, — наши спецы принесли в клюве. — Подполковник перевёл взгляд на начальника. — Если коротко, то армейское руководство решило отправить в сектор Ичин дополнительные эскадры, состоящие в основном из линкоров класса суперкрепость. Всего тридцать суперкрепостей, что по количеству равно ударной группировке типа «Возмездие». Но, учитывая характер повреждений поступающих на восстановление кораблей из сектора, аналитики предсказывают со стопроцентной вероятностью уничтожение флота в кратчайшее время. Дело в том, что наши противники в этом секторе применяют какое-то новое оружие, не только разрушающее броню кораблей, но и вызывающее сильнейшую радиацию, от чего обломки представляют собой просто радиоактивный мусор, не годный даже в переплавку. Экипажи кораблей в ста процентах случаев уничтожаются именно радиацией, даже если им удалось выжить в герметичных отсеках, отброшенных взрывом. Ниор Терос говорит, что это не может быть ничем иным, кроме металлических снарядов, разогнанных до околосветовых скоростей. Типа разгонной пушки, только эффективнее на пару порядков.

— Срок? — спокойно спросил Ларг.

— Ну, учитывая, что межпространственный коридор перекрыт, а точнее практически уничтожен, то им нужно будет сначала пробивать коридор в соседний сектор, а оттуда уже добираться до ТВД…[2] примерно полгода-год. Может, больше.

— Интересно, — штандарткомиссар взял в руки документ, быстро пробежал текст справки взглядом и задумался. Между флотской разведкой и Шанкомиссариатом всегда существовали трения, которые иногда переходили в стадию открытого противостояния. Флотские офицеры, бывая в отпуске, редко держали язык за зубами и рассказывали в кругу семьи или по кабакам такое, от чего у обывателя просто сворачивались уши в трубочку. Все эти ужасы войны, живописать которые флотские были большие мастера и от которых комиссариат стремился держать простых граждан подальше. Соответственно местные отделения комиссариата заводили на таких офицеров дела, которые потом становились головной болью обоих ведомств, потому что солдата — простого гандара — ещё можно вырастить в инкубаторе и накачать знаниями, а вот грамотного офицера нужно растить годами, без всякой гарантии получить нужный результат. Поэтому флотских подвергали взысканиям, но отправляли обратно служить, а имперские службы потом месяцами разгребали очередной завал из слухов и негативных настроений.

Но при этом флотские вели себя довольно заносчиво и не соблюдали даже стандартные формы вежливости, что не могло не повлиять на отношения между двумя ведомствами. Теперь перед полковником стояла некоторая дилемма. Или поставить в известность руководство флота по неофициальным каналам, или просто отправить документ с сопроводительной запиской в Гарканцелярию, как и положено «Уложением о документообороте особой важности».

— Отправляй спецпочтой в канцелярию и штаб флота… — Полковник принял решение строго придерживаться буквы закона, тем более что повышение уже явно дышало ему в затылок и совершать рискованные поступки явно было не время. — Пойдём официальным путём.

— Ну, я полагал… — Нарсон чуть замялся.

— Что я, увидев эту информацию, тут же побегу делиться с отмороженным на всю голову флотским командованием? — Ларг рассмеялся в голос. — Да они достали меня хуже моих скандальных соседей. И если к соседям можно вызвать Социальную службу, то в разведку флота она не поедет, хотя я полагаю, что именно они остро нуждаются в психиатрической помощи.

Разбор аналитики и сводок занимал обычно от получаса до сорока минут, после чего Ларг лично обходил службы, не ленясь посещать те уголки, которые обычно высоким руководством не замечались. Но он, поднявшийся от бойца оперативной группы до руководства огромным управлением, знал все их маленькие хитрости и уловки, на которые, впрочем, не обращал внимания. До поры. Также его не интересовали мелкие коммерческие сделки, проворачиваемые за спиной руководства, потому что зарплата рядового сотрудника только-только позволяла не склеить ласты, и все эти операции лишь спаивали коллектив круговой порукой.

Табу было наложено лишь на улики и антиправительственные материалы, за которые можно было мгновенно сменить социальный статус и климат.

После обхода он снова работал с документами, от которых не спасал даже собственный секретариат, и наконец, шёл обедать в ресторанчик «Геран Торхо», где подавали изумительный скриш и пекли не менее качественные пирожки с рыбой, до которых полковник был большой охотник.