— Подала заявку на участие в творческой программе, и меня взяли. Вот и все.
Она торопливо взглядывает на него. Он кивает.
— Значит, действие нового детектива происходит на борту «Одина»?
Ее затрясло от раздражения.
Они уже у трапа, ведущего на бак, Сюсанна торопливо протискивается впереди него, старательно повернувшись к Йону спиной. Она сейчас покурит и уйдет к себе в каюту. А завтра и послезавтра и все дни потом она станет делать все, чтобы избегать с ним встречи. Сама покупать себе сигареты. Никогда не садиться за один столик. Только кивать и улыбаться издали.
Он медленно поднимается по трапу следом за ней, но вдруг останавливается. Какой-то миг она не понимает почему. Тишина. На мгновение мир вокруг погружается в тишину, не слышно ни мотора, ни музыки, ни ветра, ни воды, пока слабый рокот бас-гитары не просачивается из бара, заставляя Йона снова пошевелиться.
— Слышите? — спрашивает он.
Она кивает, но не отвечает. Он, словно бы не заметив этого, делает два шага вверх по трапу и вот уже стоит возле нее на баке.
— Редко теперь услышишь, — говорит он, улыбаясь.
— Да уж, — отвечает Сюсанна.
На передней палубе пусто, но в лаборатории горит свет. Кто-то там двигается. Наверное, какой-нибудь докторант, слишком застенчивый или чересчур старательный, чтобы сейчас веселиться в баре со всеми остальными. Выйдя на самый нос, они останавливаются чуть поодаль друг от друга, каждый — встав на свою смотровую ступень.
— Последний свободный вечер, — помолчав, говорит Йон.
Сюсанна кивает, не глядя на него, она переводит взгляд на темную тень у горизонта. Остров, совершенно очевидно. С белыми кубиками у самого берега. Должно быть, это дома. Может, большие дома. Как сараи в том лесу. Или маленькие. Как домики дачного поселка посреди Ландскроны. Определить невозможно. Расстояние слишком велико и сравнить не с чем. Ни единого дерева. Ни даже куста.
Йон все говорит и говорит:
— С завтрашнего утра начинаем проверять прибор — в круглосуточном режиме.
Возражение выскакивает само:
— Но ведь так невозможно!
Он поворачивается к ней, улыбается:
— Ничего, у меня еще два докторанта. Будем посменно работать.
Она торопливо взглянула на него:
— А что за прибор?
— Отображатель рельефа. Если можно так выразиться. Будем картировать рельеф дна в проливе Пила или Мелвилла. В зависимости от того, куда пойдем. Пока это только отладка оборудования. Главное — это карты хребта Ломоносова.
Словно забывшись, она стремительно поворачивается к нему:
— А мне можно посмотреть?
— Конечно.
Он кивает и подвигается ближе, а потом выпускает из пальцев окурок, и тот летит в море. Сперва плывет, а потом исчезает подо льдиной. Сюсанна снова еле сдерживает раздражение. Она делает шаг в сторону, чтобы снова увеличить расстояние между ними, и смотрит на окурок, который держит в руке. Еще одна затяжка. Или две. А потом она отпустит его в море; в это серо-стальное море с белыми льдинами, и окурок будет падать сквозь сотни, а может, тысячи метров водной толщи, пока не достигнет дна, о котором она ничего не знает. Может, оно галечное. Или песчаное. А может, там совершенно иной мир, полный существ, которых ни один человек не видел. Прозрачных. Светящихся. Студенистых. Существ с огромной пастью, единственная функция которых — поглощать пищу, покуда они сами не станут пищей для других. Маленькие красные червеобразные штуковины, которые даже за миллионы лет не решили, что они такое — растения или животные. Темно-синие медузы, плывущие сквозь мрак, мигая, как маленькие маяки.
— Смотрите, — вдруг говорит Йон. — Видите?
— Что?
— Фонарик. Кто-то ходит с фонариком. Там, на берегу.
Она смотрит в сторону острова. Фонарь виден отчетливо, он заметно покачивается, вероятно, в руке человека. Но самого человека, который его несет, не видно. Только огонек скользит по направлению к берегу. Этот остров лишен какой бы то ни было жизни. Кроме человеческой. Маленькой колонии инуитов, деревни посреди пустыни. Деревни под названием Решимость. Резолют.
Сюсанна и Йон молча стоят и смотрят, как огонек движется, следят за его перемещением сквозь серый сумрак вниз, к темному берегу, видят, как он скользит туда-сюда вдоль кромки воды, а потом, покачиваясь, снова поднимается на пригорок. И вдруг исчезает.
Сюсанна поворачивается и смотрит на Йона. Он встречает ее взгляд и не отводит глаз. Мелькает мысль, кажется, они оба подумали ее в один и тот же миг.
Оба непроизвольно делают шаг назад. Сюсанна прячет ладони в рукава куртки. Йон дергает за молнию уже застегнутой куртки, словно чтобы убедиться, что горло прикрыто. Сюсанна торопливо улыбается.
— Ладно, — говорит она и чуть притопывает на месте. — Пора, пожалуй, спать укладываться. Спасибо за компанию.
Взгляд Йона блуждает.
— И вам спасибо! — произносит он наконец. — Спокойной ночи.
~~~
Андерс просыпается и засыпает и просыпается снова.