Лёд (ЛП)

— Ох, да ладно. Некоторых вампиров уже давно пора прибить. Как по мне, то из десяти вампиров только один нормальный. То есть я не прочь, если кто-нибудь поджарит на солнце оставшихся девятерых.

— Вампиры имеют право на жизнь, Мэнди. Тьфу. Мы с тобой тоже вампиры. Этот страж так не считает. За последнюю неделю были убиты четыре вампира.

— Если местный альфа приказал одному из своих стражей вырезать вампиров, то, ты и сама знаешь, на это должна быть чертовски веская причина. Иначе ни один альфа не захотел бы навлечь гнев Совета. С изгоями мы разбираемся самостоятельно.

Оливия замешкала.

— Согласна, но ты в курсе нашей политики. Было проведено расследование. В деле замешана местная стая. Мы не имеем права оспаривать приказы. Мы лишь исполнители. Нужно убить стража, чтобы четко сообщить стае о нашем намерении прекратить насилие над вампирами.

— Я не могу не пользоваться своими мозгами, Оливия. Может, следователь был ленивым или мудаком, имеющим зуб на оборотней. Ко мне в голову не приходит ни одного примера, когда они без причины начинали охоту на гнезда. Прежде чем мы убьем стража, позволь мне связаться и переговорить с альфой.

— Нет! Ради всего святого, Мэнди. Не превращай задание в очередную кошмарную миссию. Мы здесь, чтобы уничтожить цель. Вот и все.

— Эй, ту человеческую семью оправдали за убийство вампира. Он мучил их и держал в плену! Я бы тоже убила его. Это называется самообороной. Придурок даже не стер им память, из-за чего они, сбежав из логова, обратились в полицию, болтая о реальности вампиров. Да, в том случае было много нарушений. Но Совет, приказавший нам убить тех людей, принял ошибочное решение. И да, это было бы убийством. Сейчас я бы поступила так же.

— Стоило ли это того месяца, который ты провела в тюрьме, потому что позволила людям сбежать?

— Безусловно. Все члены той семьи живы. Но самое главное — теперь у них есть новые воспоминания, которые не подвергают Совет опасности. Я устранила проблему, когда залезла в их головы. Конечно, пришлось повлиять еще на того симпатичного агента ФБР, чтобы всю семью добавили в программу переселения свидетелей.

— Надеюсь, что твои игры с их разумом удались, и они никогда не вспомнят, что с ними сотворил тот псих. Если они опять начнут болтать о вампирах, то Совет активируется, а ты лишишься головы. Ведь они выяснят, что именно ты изменила их память. Ты слишком сильно рискуешь.

— Они были невинными.

— Мы не имеем права принимать решения. Мы только выполняем приказы, черт возьми! Ты мне как сестра. Моя напарница. Еще какая-то дюжина лет и мы выйдем из строя. Гнездо в Лос-Анджелесе, которое пришлось нам по вкусу, идеально подходит для безоблачного будущего. Кстати, мастер Майкл уже дал согласие на наше присоединение. Не облажайся.

— Я не монстр, Оливия, и не могу убивать кого-то без веской причины. А если тот страж просто защищал свою стаю от хищника? Я так ни хрена и сумела выяснить о мастере Марко, который сообщил об убийствах. Мне пришлось переговорить с несколькими убийцами, которые ранее зачищали этот район. Оказывается, им строго настрого запретили обсуждать его. О чем это говорит?

— Вероятно, он мудак, которого защищает кто-то из Совета. Но это не наша проблема. Мы убиваем цель и производим зачистку. Я хочу домой.

Дом. Мэнди вздрогнула. Она не могла назвать общежитие, в котором они жили, дружелюбным, безопасным местом. Или теплым. Десять убийц в одном здании. Оливия была единственной, кому она доверяла и кому нравилась. Остальные восемь были психами со склонностью к жестоким расправам. Холодные, жестокие и такие же чувствительные, как груда кирпичей. Им так нравился процесс, что даже по истечению срока службы в Совете они продлили контракты. Что лишь доказывало их сумасшествие. Мэнди не могла дождаться, когда, наконец, покинет службу.

Оливия напряглась, что привлекло внимание Мэнди к движению на нижней крыше через дорогу. Вампир. Он перепрыгивал с одного здания на другое, легко преодолевая расстояния от восьми до десяти футов. Остановившись, мужчина склонил голову, прислушиваясь. Затем он присел на корточки, наблюдая за людьми на улице.

Мэнди стиснула зубы. Было очевидно, что он не просто патрулировал территорию, а искал еду. Ублюдок. Неудивительно, что кто-то охотился и уничтожал гнездо.

Вампирам не запрещалось пить кровь людей, но возбужденное выражение на лице мужчины так и кричало о наслаждении, которое он испытывал от процесса. Существовали умные и глупые способы добыть кровь. Этот парень, очевидно, выбирал жертву на «бум». Он рисковал найти кого-то невосприимчивого к контролю сознания. Мало кто обладал иммунитетом, но если вампир наткнется на кого-то подобного, то будет вынужден убить.

Она взглянула на Оливию, заметив, как подруга скривила губы в отвращении. Ей тоже не понравился этот ублюдок.

Мэнди заметила, что вампир замер, сосредоточившись на ком-то на улице. Когда он перепрыгнул на очередное здание, возобновив охоту, Мэнди повернула голову, выискивая его цель.

Ее переполнила ярость.