Лед твоих объятий

К глазам неожиданно подступили слезы. Шарг! Не хватало еще превратиться в плаксу! Почему-то представился маленький светловолосый мальчишка с пронзительными синими глазами и крошечными розовыми пальчиками, и душу заполнило странное щемящее чувство.

– Что ты знаешь о ледяных, Ребекка? – спросил Кимли.

– Почти ничего, – призналась я. – Так, обрывки какие-то. В нашем мире Истинных осталось очень немного, да и силу их не сравнить с той, что была у древних. Мой отец, как ты знаешь, обладает силой льда, но его трудно назвать ледяным. Ну, еще Ричард, но наш император умеет скрывать свою мощь, так что раньше я даже не подозревала, что он Истинный.

– Рождение Истинного ледяного – всегда чудо, – вновь завладев моей рукой, сказал Тиан. – И это чудо сопровождается многими необычными явлениями. В маленького ледяного уже с зачатия заложена магия – полный дар, и малыш многое умеет. Он чувствует опасность, умеет защищаться и легко пользуется всеми возможностями взрослого мага. Правда, сила его еще сырая, неоформленная, и она часто выходит из-под контроля.

Кимли ненадолго замолчал, а я слушала его, затаив дыхание, и в моей душе разгоралась надежда.

– Когда ты ринулась спасать Симмонса и использовала запретное заклинание, малыш воспринял его как угрозу и выстроил защиту. Именно поэтому мы так долго не могли тебя найти. И именно поэтому ты отторгала магическую помощь. Наш сын считал любого мага в округе врагом и закрывался ото всех за сильнейшей ледяной завесой. Потому никто из врачей и не смог определить, что ты беременна.

– А Артур? Как он узнал?

– Арт – один из самых сильных магов Сартаны. Он сумел связать наши с тобой магические потоки и снять защиту, выстроенную малышом.

Я представила маленького кроху, который всеми силами борется за собственное существование, и судорожно вздохнула. Шарг! Так не должно быть. Разве ребенок может выжить, испытывая страх и пытаясь выстроить стену между собой и окружающим миром? Одинокий, испуганный, не ждущий ни от кого помощи и поддержки. Сердце захлестнуло жалостью.

– А сейчас? Что сейчас чувствует наш сын? Он по-прежнему боится?

Я впилась ногтями в ладонь мужа, требуя ответа, и даже не заметила этого. Лишь потом, ощутив боль в сведенных пальцах, опомнилась и расслабила кисть.

– Нет, – ободряюще сжал мою руку Кимли. – От него не веет недоверием или страхом. Скорее, это можно назвать осторожностью и робкой надеждой.

– Поверить не могу, у нас будет ребенок.

Я прислушалась к себе, надеясь уловить какие-либо изменения в собственном теле, но ничего не почувствовала. В голове никак не укладывалась мысль, что нас с Кимли теперь связывает маленькая кроха, зреющая у меня внутри. Неужели это правда? Сын. Крев сатари!

Я беззвучно выругалась и тут же осеклась. Пожалуй, пора забыть все крепкие словечки. Мой малыш не должен их слышать.

– Мне поэтому было так плохо? – Мысли метались, и мне хотелось спросить сразу обо всем, но я попыталась успокоиться.

– Да. – Себастиан пригладил мои волосы. – Но теперь все будет хорошо.

– А… зрение? – Я с трудом проглотила возникший в горле комок. – Оно вернется?

Внутри вспыхнула сумасшедшая надежда. А вдруг моя слепота обратима? Вдруг она пройдет так же, как тошнота и головная боль? Теперь, когда наш кроха перестал бояться, может, и все последствия его защиты пройдут?

– Не буду тебя обманывать, Бекки, обычно в таких случаях ничего нельзя сделать. Но я тебе обещаю, я найду способ это изменить.

Тиан крепко сжал меня в объятиях и тихо добавил:

– Ты должна верить мне, Бекки. Я сделаю все возможное и невозможное, но ты сможешь увидеть нашего сына.

Я уткнулась в шею мужа и крепко зажмурила глаза, пытаясь сдержать подступившие слезы. Я верю, Тиан. Верю. Вера и надежда – это то, что никто не способен у меня отнять, и однажды я открою глаза – и мир снова расцветет своими красками.

Себастиан Кимли

– Себастиан, нельзя больше ждать.

Феради нервно расхаживал по кабинету, и на его лице не было и тени прежней невозмутимости.

– С каждым днем Артани набирает все большую силу. Посмотри за окно! Ты видишь? Которые сутки стоит эта проклятая мгла, все небо заволокло тучами, в воздухе ощутимо пахнет серой. Неужели ты не понимаешь? Скоро весь Хронос накроет песчаная буря, зарождающаяся в пустыне, и тогда мы уже ничего не сможем сделать.

Джерад Феради задернул штору, еле слышно выругался и рухнул в кресло.

– Нет, невозможно! Почему ты такой равнодушный, Кимли? Отчего не думаешь о будущем? У тебя ведь молодая жена!

Он не думает? Да он только об этом и думает день и ночь! И понимает, что время не терпит, но как оставить Ребекку? Она только-только встала на ноги. И наконец-то начала ему доверять. И с ее лица исчезло это доргово настороженное выражение.