Лед, ветер и пламя

- Мама, как я мог забыть о собственном дне рождения? - фыркнул Люциус и отстранился. - И не называй меня сокращенными именами. Сколько говорить!

Она не обратила на его слова никакого внимания, продолжая говорить в том же тоне:

- Когда-нибудь ты станешь главой рода. Но уже сейчас настраивай себя, что у тебя должен быть наследник, а лучше два-три.

- Скажи еще: четыре-пять. Я что, должен расселить Малфоев по всему свету? Брр!.. Впрочем, какие дети, мама?.. Мне же всего семнадцать!

- Знаете, что мы должны сделать? - просмотрев это, вслух произнес Гарри. - Надо назвать Эрика нашим отцом, причем под крышей этого дома. Никто не возражает?

Все загалдели, выражая согласие. Тогда он повернулся к Люциусу, начиная процедуру первым:

- Я тебя уже называл отцом. Теперь ты стал им по закону.

Он подошел и обнял его. Почти сразу к ним присоединился Драко, который выпалил:

- Отец, тебе удалось сделать невозможное возможным! Я горжусь тобой!

- Я давно воспринимаю вас одинаково, мальчики. - Люциус обнял их в ответ.

Некоторое время они стояли в тройном объятье, затем к ним приблизились близнецы, и один из них ехидно выдал:

- Эрик, ты, к сожалению, не такой уж толстый. А нам тоже хочется с тобой обняться.

- Да, ты спас нас от смерти, дал кров в этом доме, - подхватил другой. - Мы можем назвать тебя не только вторым папой, а если хочешь, первым.

- На эту роль я не претендую, - фыркнул Люциус и обнял их.

- Мы тоже не возражаем, - проговорила Гермиона, и молодожены в свою очередь подошли к старшему Малфою, стоящему в окружении четырех юношей. - Вы были отцом жениха на нашей магловской свадьбе с Роном и стали, как бы свекром мне.

- Да, а еще вытащили из Норы и фактически спасли от Упивающихся, - поддакнул Рон.

Люциус, почти не колеблясь, обнял и эту парочку. Затем весело заметил:

- Ну вот, теперь у меня шестеро детей, и я глава большого рода. Все, как хотела моя матушка!

Глава 15. Захлопнувшаяся ловушка

Назначение даты последней битвы почти не изменило распорядок дня в особняке. Единственной новой традицией стали совместные обеды в парадном зале и последующие посиделки за столом. Люциус обычно занимал место, предназначенное главе рода. По левую руку усаживались Гарри и Драко, по правую - Рон с Гермионой. Близнецы сидели практически напротив него. Рассказывали семейные легенды, играли в настольные игры, просто смеялись и шутили.

Именно во время таких посиделок Гарри рассказал гриффиндорцам о могиле родителей, недалеко от которой, на развалинах дома Поттеров, они собирались сделать ловушку для Волдеморта.

- Вы не представляете, насколько я удивился, узнав, кто ее делал. Самый ненавистный мне преподаватель в школе, Северус Снейп.

- С чего вдруг? - удивился Рон. - Он же ненавидел твоего отца, и эта ненависть даже перешла на тебя.

- Зато Снейп любил мою мать.

- Но передал пророчество Трелони о тебе.

- Это была роковая ошибка, как и говорил Дамблдор. Снейп потом сильно раскаивался, обещал моей маме защищать меня, что и делала все эти годы. Он даже могилу сохранил от разрушения, хотя Волдеморт неоднократно пытался ее уничтожить.

- Откуда ты все это знаешь? - спросил Фред.

- В развалинах мне было оставлено послание от него по просьбе директора, - пояснил Поттер. - Именно поэтому я знаю, что Снейп убил Дамблдора не из ненависти, а из-за доверия до предела.

- Ты его простил? - тихо спросила Гермиона.

- Да. Более того, мы примирились, - ответил он.

- Вы что, виделись?

- Северус был в этом доме и спас меня от последствий уничтожения крестража Слизерина, - пояснил Драко, услышав мысленную просьбу об этом от Гарри.

Впрочем, его не надо было просить - ему хотелось реабилитировать своего крестного в глазах гриффиндорцев не меньше, чем Поттеру, который добавил:

- Снейп, кстати, может считаться еще одним главой нашего общего рода со стороны моих родителей, как их живой представитель.

* * *

«Между прочим, Северуса надо как-то предупредить о предстоящем сражении. Участвовать он в нем не сможет, значит, ему не стоит рисковать своей жизнью», - услышал Гарри в голове голос Драко и так же ответил: «Попробую дотянуться до него леггилименцией. Он же учил меня ей, значит, у нас должна иметься связь».