Ледания и великий поход за шрампитулями

После гонга те стали медленно обходить треугольник наших ежей с боков, а ежи, стали медленно вращаться по кругу идя на сближение, скорость вращения была не большой, но перед противниками постоянно сменялись рожицы. Странное поведение наших, выбило Дровосеков из той модели ведения боя, которая была отработана годами. Куда тут бросать дубинку и примеряться к боку, если этот бок уплыл из-под твоего носа. Непонятно, когда из середины вращающегося треугольника на одной из вершин не появился наш Головастик. Поравнявшись с одним из Дровосеков, он вскинул руку к шлему и приподнял его в приветствии вместе с иголками. Его лысина сверкнула, Дровосек икнул и заржал. Головастик уплыл в сторону, а стоящий за ним Слепыш выпрыгнул на звук смеха и приложил того в живот, отскакивая в разомкнувшуюся щель. Через одного Дровосеки начинали ржать, получали в живот и карусель неслась, поворачиваясь то злобными рожами, то смешным клоуном, поднимающим шлем и сверкающим лысиной. Когда каждый из Дровосеков похрюкивал, не в силах совладать со странным диссонансом от голого черепа ежа, и слабо отмахиваясь от наскоков Слепыша, пришло время Жадного. Раз, и противник лежит на земле, два — отлетает к краю арены, Бусинка догоняет Дровосека, который оказался наименее смешливым. Черныш отражает атаку вожака Дровосеков. Когда раздался гонг, было понятно, что хотя противник частично и удержался на ногах, но мы проходим в полуфинал, и теперь нас ждут реальные соперники, а не любители.

Можно было говорить, что нам повезло, но я понимала, что львиная заслуга сегодняшней победы, это способность одного мужчины тонко анализировать и подмечать детали, которые остальные не замечают.

Следующий день может стать самым запоминающимся в истории этих боев. Уже сейчас сумма выигрыша была такой, что братьям хватит на открытие собственного бизнеса. У Тома появилось несколько заказчиков на передники для ежей, это маленькая цель, с преодолением которой он утвердится в собственных силах. Я предложила им забрать причитающуюся награду и не рисковать деньгами дальше. Но они в одни голос сказали — нет. Мы пойдем до конца. И даже если потеряем все, это даст нам уверенность, что мы верили до конца.

И финальный отсчет на века.

Это был эпохальный день!

Выйти победителем из четырех боев с получасовым перерывом между боями, это было не реальным. Подпольные букмекеры принимали ставки, смогут ли Херувимы победить еще хотя бы раз или дойдут до победителей полупрофессионалов. То есть одна или две победы.

Тем заслуженней выглядела вторая победа, желающих поставить на нее были единицы и это принесло им хороший доход. Победили исключительно благодаря ловкости. Нашего Малыша пулял как баскетбольный мяч Слепыш. Точно в сопящие носы противника, в которые тот впивался зубами, молотил им лапками по морде и иногда вымазанные в песке лапки на долго выводили из строя того или иного представителя. Я чувствовала, что на последние 10 минут сил Слепыша не хватит, скорее всего тайной конфетой Черныш воспользовался в середине разворачивающейся битвы, чтобы иметь преимущество перед слаженной командной работой Бродяг. Но этого и не понадобилось. Ослепленный противник не смог противостоять жатве, которую собрали безнаказанно орудующие дубинками Херувимы. Мы вышли в Высшую лигу.

Вслушиваясь в рев на трибунах, я видела, как обессиленно плетётся Слепыш, прикрываемый от любопытных взглядом широкой спиной Бусинки, как прихрамывает Малыш, как тяжело дышит Лысик. Я перебирала в уме лекарства и надеялась, что Трампинрог ничего не перепутает и подлечит мохнатую команду.

Удивленно оглядела трибуны, воцарилась тишина и в королевскую ложу стала заходить богато одетая публика.

— С ума сойти, — зашептала соседка, — не иначе сам король намеревается посетить наш турнир. И точно, фанфары протрубили и в ложе появился король. Сорвал полагающиеся овации и воссел на трон.

Если он думал произвести фурор своим появлением, то ошибся. Когда прозвучали фанфары, призывающие на ринг полуфиналистов вот это, было вау. Столько экспрессии, азарта, сумасшедшего, ни с чем не сравнимого драйва.

— Херу-ви-мы, скандировала галёрка, Псы Фомы — скандировал сектор побогаче.

Я вспомнила — хрен у Фимы, и чуть не заржала. Фома не слаще Фимы, как и хрен с редькой.

Они были опасным противником, хотя и уступали Королевским ежам в фактуре. Если бы я сравнивала одних с другими, то ближе всего они были к разбойникам. Пусть не красивым, но чертовски опасным.

Их тренера видели и Бусинку, и полеты Малыша, и карусель. Я неосознанно начала грызть ногти, глядя на выстроившихся на арене Разбойников с Большой дороги.

Слаженно и неудержимо они пошли нашу разнокалиберную команду, ждущую и не сдвинувшиеся с места. В момент, когда до нападавших осталось пару шагов, они все сделали резкое движение рукой, делая дубинки телескопическими, и уходя из-под прямого удара, расступились молниеносно ударяя по самый чувствительным точкам. А, — взвыли те, кому попали куда надо.

— Давай! — заревели трибуны.