Ледания и великий поход за шрампитулями

У нас форма была насыщенного цвета индиго, и поэтому сочетание алого и индиго, в моем представлении носило название «вырви глаз», даже черные береты не спасали ситуацию. Да, да коммандос — это так романтично, но на фавне это выглядело настолько странно, что я даже забыла о королеве умников. Мой одногруппник на самом деле был не фавном, но я никак не могла запомнить его национальность, точнее расу. Окали, Ёкали, да фиг с ними, — Фави, а мы что еще и выступать должны?

— Куратор сказал, что каждая группа должна поприветствовать остальных, я подумал, что нужно говорить, — зашептал скороговоркой ёкаи, ура вспомнила кто он такой.

— А — успокойся, — нам же показали приветствие — ладонь на пять сантиметров от правой брови под углом 48.5 градусов.

— Слава Сёкаи, — выдохнул он, — а то я потеть начал.

Я закатила глаза вверх. Каждая группа стояла рядами по трое, и если Трампин стоял в первом ряду, то меня поставили в последний. Точнее мне в затылок сопел десятый наш одногруппник, но он в ряду был один и поэтому я не могла назвать это рядом.

С другой стороны от меня стоял еще один представитель мужского пола, хотя его расу я с трудом смогла даже вообразить.

Хвост у него точно был скорпионий, а еще широчайшая грудная клетка и немного приземистый рост. Сверху он чем-то напоминал гномов, какими их изображали в фантазийных романах. Вот что у него снизу было кроме хвоста, я пока понять не могла. Длинная юбка, состоящая из плотно подогнанных сегментов, прятала под собой его нижнюю часть. Неужели там ноги как у скорпиона? — вопрошала во мне любопытная натура врача.

Именно из-за этого любопытства я оказалась в тылу построения.

— Твоя задача, кадет, контроль физического состояния этих троих представителей дружественных рас, — пояснил куратор мое изгнание с фасада группы.

Остальным трем девушкам выпали места в первом ряду. Так сказать, хвастаться нужно тем, чего у тебя с избытком. У нас с избытком оказалось красоты.

— Четыре бабы — это перебор, — я своими ушами слышала, как куратор пытался отбиться от такого жребия. Я правда не услышала, что ему сказало руководство, потому что дверь закрылась, а подслушивать я посчитала ниже собственного достоинства. Но то, что его аргументы были не восприняты, дарило надежду, что все же нас не будут гонять до седьмого пота, а с пониманием отнесутся как к полу, так и к возможностям.

Группа «Черный пояс Альдебарана», — гаркнуло над плацом, — куратор доблестный генерал Штормиус.

Мы почти синхронно вскинули ладони в приветствие.

— Гав-га-гав — пролаяли, как могли. Мы старались, но нам было очень далеко до тех, кто лаял перед нами. Но ведь штатским простительно, хотя на секунду мне стало обидно, что на нас смотрят снисходительно.

Особенно жег взгляд стоящей напротив королевы умников. Как именно она вычислила меня, и перевела в разряд соперниц, мне было не известно, но я с обреченностью поняла, просто закончить курс у меня не получится. Я не только сама должна стать Королевой этой тайной учебной базы, но и воодушевить своих одногруппников показать всем этим засранцам, что могут простые люди. И нелюди. Тьфу ты, граждане, что могут простые граждане Галактики.

Часть 15. Толковый словарь

Толковым называется словарь, который описывает значение слова и фразеологизмы, то есть устойчивые обороты или идиомы.

Наш куратор был виртуозным составителем этих самых фразеологизмов.

Штормус бил ими не в бровь, а в глаз, и на третий день наших занятий, глубоко за полночь, немного придя в себя, я села записывать в дневник словарь, который следовало заучить на память. Помнится был когда-то смешной старый фильм, когда почтенного директора детского сада, уговорили сыграть роль сбежавшего преступника.

Когда они ехали в поезде, ему устроили экзамен на знание жаргона.

— Убегать.

— Канать. Обрываться.

— Правильно. Говорить неправду.

— Фуфло толкать.

— Хорошо.

— Тики-так.

— Пивная.

— Тошниловка.

— Ограбление.

— Гоп-стоп.

— Нехороший человек.

— Редиска.

— Хороший человек.

— Забыл…

Вот чтоб не забывать, по какому поводу наш куратор произносит то или иное выражение я и сижу сейчас, записывая, все что помню.

Ищем второе дыхание — прибавить ходу.

Бросаем какашки — бежим сломя голову. Правда в первый раз он выдал более грубую форму этого выражения, но потом преобразовал в более приятное женскому слуху. Хотя я точно слышала, что он бубнил под нос о необходимости держать самые острые предметы речи глубоко в себе.

Необходимость держать, подчас вводила его в состояние красного рака, когда он пытался облечь свои фразеологизмы в политкорректные идиомы, и в конце концов таки воспользовался шпаргалкой, которую сам себе и написал.

Ищи-свищи — сначала подумай, а потом делай.

Двое из ларца — разбиться по парам.

Кузнечики-переростки — бег с препятствиями.

Плевать я хотел — идите в тир.

Покой нам снится — время припудрить носик или санитарный перерыв.