Ледария. Кровь и клятва

Наливая в кубок жидкость на самое донышко, Симель остужала ее, взбалтывая по стенкам, и поила короля маленькими порциями. Средство было сильным, эффект от него продолжался несколько часов, после чего короля неизменно одолевала смертельная усталость, но в последнее время прием гостей давался ему все тяжелее. В любом случае, теперь эта ночь была потеряна для сна, и Симель надеялась, что не зря.

Когда она налила в кубок последнюю порцию, в коридоре послышался шум.

— Пора идти, — позвал Ремигий. Она оставила кубок на столе и подошла к дверям, прислушиваясь — казалось, она слышит знакомый скрип. Так и было, сюда поднимался Дор Грандж. Он что-то крикнул от лестницы и один из стражей направился к нему спешным шагом. Между ними происходил какой-то непонятный разговор и, подчиняясь тревожному чувству, Симель прижала ухо к двери. «У нас приказ короля», — говорил начальник караула. Грандж отвечал ему тоном, обещавшим немедленную расправу: «Я твой капитан и я приказываю тебе забрать людей и идти вниз».

Гвардеец был непреклонен, хотя и понимал, что нарвался на неприятности. Симели не требовалось объяснять, что за этим последует, она никогда не ждала от капитана Гвардии ничего хорошего, пускай и не до конца понимала, что творится снаружи. Сердце ее учащенно забилось.

Очевидно, смелый солдат подал некий знак, и его товарищи у двери со звоном достали оружие. Это были люди, которым доверял сам Эно, и Ольмерт ставил в караул только тех, на кого указывал старый шпион. Что ж, они доказали свою надежность, но цена за проверку оказалась высока. В следующий момент створки приотворились и один из гвардейцев проскочил внутрь, тут же закрывая двери на засов. Окинув взглядом комнату, он шепнул лекарям: «Прячьтесь!»

Симель как будто отпустила невидимая рука — она сорвалась с места и, подбежав к изголовью постели Вилиама, дернула за шнурок, которым вызывали Эно, а Ремигий бросился к гвардейцу, умоляя выпустить его наружу. Прозвонив дюжину раз, Симель упала на колени, хватая ладонь короля и склоняясь над его лицом:

— Ваше величество! Грандж предал вас, он там, снаружи, и он что-то замышляет!

— Дор?.. — прохрипел король. — Позови… его...

— Я слышала, как он пытался увести охрану!

Вилиам покачал головой, насколько позволяла мягкая подушка — он не хотел верить ее словам. В этот момент прямо за дверью раздался громкий возглас, тут же потонувший в звуках ударов оружия о щиты. Гвардеец, находившийся в комнате, грубо оттолкнул Ремигия — он не хотел, чтобы видели его лицо, пока снаружи умирали его братья. Вилиам услышал шум битвы, и волна болезненного оживления прошла по его лицу. Он повернул голову к Симели и спешно заговорил, глотая слова и делая судорожные вдохи между фразами:

— Это он… Это Сейтер… Но ты... ты сейчас… поклянись мне…

— Это Дор Грандж, ваше величество… — простонала Симель, но король гневно нахмурился, приказывая ей молчать:

— Поклянись мне… Адемар… Когда бы… ни явился… Поможешь… людьми… Дашь укрытие…

Симель кивала, сжимая ладонь Вилиама, его холодные пальцы лихорадочно сгибались и распрямлялись.

— Я клянусь своей честью и честью моего отца. Мы никогда не перестанем быть верными подданными для вас и вашего наследника, — прошептала она королю в самое ухо. Вилиам прикрыл глаза, и морщины на его лице разгладились, хотя в коридоре раздавались крики и звенело оружие, а шум нарастал, свидетельствуя о том, что нападавших становилось все больше. Ремигий носился по комнате, собирая свои вещи и не понимая, что делает.

— Поклянись… поможешь... Адемар…

«Клянусь, я сделаю все, что в моих силах», — шептала Симель, чувствуя, как ужас нарастает внутри — звуки боя затихали и перемещались в глубину коридора. Видимо, караульных оттеснили в сторону, задавив массой.

Дверь, оставшуюся без защиты, попытались открыть.

— Отец, — раздался с той стороны голос Сейтера, — прикажи поднять засов. Нам нужно поговорить.

Последний гвардеец вытащил из ножен меч, а Вилиам сжал руку Симели, часто дыша и с ненавистью глядя на дверь.

— Он всегда… всегда… был… таким… Мое… проклятие…

Не дожидаясь ответа, Сейтер приказал ломать дверь. Два топора с сухим треском вонзились в стык между створками. Откалывая длинные щепы, они быстро разрушили кромку левой двери и уже попадали по засову. Через щель была видна красная форма, а значит Гвардия подчинялась изменникам. Воин в комнате поднял меч и резким движением ударил через пролом. Очевидно, он серьезно зацепил кого-то снаружи, так как в ответ полились потоки ругательств. Осыпая бывших товарищей проклятиями, гвардеец нанес еще один удар, и снова ответом ему были крик боли и грязная брань. Симель выхватила свой маленький нелепый нож, но Вилиам сжал ее ладонь и притянул к себе:

— Нельзя… Прячься... Должна рассказать… всем… Дору… Фронадану… Прячься…