Ледащий #1

– Не слышишь разве? Вновь прилеты, – застегивая пояс юбки, женщина вздохнула. – Мне нужно в госпиталь – и срочно.

– Зачем?

– Раненых начнут свозить. Как ты не понимаешь?

– На улице опасно – снаряды рвутся.

– Как-нибудь дойду.

– Я провожу…

Николай вскочил и тоже начал одеваться. Через пять минут оба вышли из подъезда и по пустынной улице торопливо зашагали к госпиталю. Тот встретил суетой. В ворота заезжали санитарные машины, из них вытаскивали раненых и на носилках заносили в здание. Марина побежала в отделение, Николай поколебался и отправился в столовую. Невесте не поможет, поскольку он не врач, а у него своя работа. В столовой он позавтракал, после чего спустился в цокольный этаж. Несмотря на неурочное время, автоклав с водой был приготовлен. Николай зачаровал раствор и, едва закончил, как к автоклаву подбежали сестры и стали переливать его в бутыли.

– Нам звонят из госпиталей, больниц, – пояснила подошедшая к нему сестра-хозяйка. – Очень много раненых. Запас кончается.

Николай кивнул и отправился опять в столовую. Там вновь поел, подумал и пошел к Марине. Что его заставило так сделать, он не знал, но почему-то потянуло. В детском отделении госпиталя не наблюдалось суеты, но напряжение царило. Медсестры и врачи в халатах стояли возле ординаторских, чего-то ожидая.

– Детей пока не привозили, но ждем, – ответила Марина на его вопрос. Ее Несвицкий обнаружил в кабинете, – Прилеты были очень сильные, детей не могло не зацепить. Вот что, Коля, ты не обижайся, но сейчас не до тебя. Занимайся своим делом.

– Я зачаровал раствор, – сообщил ей Николай. – Подумал: может, буду здесь полезен.

– Чем? – начала Марина, но не договорила. За окном раздался мощный взрыв. Здание тряхнуло, и Николай, как в замедленной киносъемке увидел рассыпающееся осколками оконное стекло. Один крупный осколок вонзается любимой в шею. Марина поднимает руку, нащупывает острое стекло и дергает его наружу. Из раны бьет фонтаном кровь. Любимая бледнеет и оседает на пол.

– Врача! Скорее! – что есть силы закричал Несвицкий и метнулся к распростертой на полу Марине. Нагнувшись, торопливо зажал ладонью рану. Кровь цвиркнула сквозь пальцы, окрасив руку алым. Он нажал сильнее, но кровь не унималась, пробиваясь по краям ладони. Лицо Марины побледнело и начало сереть. Все было, как некогда под Пешаваром. Сергей Стеценко с разорванной артерией, и он пытающийся остановить кровотечение. Тогда не удалось…

«Господи! – взмолился Николай. – Помоги мне! Пришли скорей врача. Спаси ее!..»

Сколько он простоял вот так – нагнувшись и зажимая рану, Николай не знал, но показалось: вечность. За его спиной звучали голоса, кто-то что-то говорил и отдавал распоряжения, Николай не слышал их. Он по-прежнему держал ладонь на шее у Марины, с испугом ощущая, что кровь больше нее стремится пробиться сквозь ладонь. Вся истекла? Остановилось сердце? Николай боялся глянуть на лицо Марины, опасаясь увидеть его мертвым. Но где же помощь?

Кто-то тронул его плечо.

– Николай Михайлович, вы слышите меня?

– Да, – ответил он, узнав голос Кривицкого.

– Сейчас я обойду вас, присяду над Мариной Авенировной. Вы по моей команде убираете ладонь, а я зажму ей рану стерильной марлевой подушечкой. Как поняли?

– Приступайте, – сказал Несвицкий.

Начальник госпиталя обошел его, склонился над Мариной.

– Готовы? Убирайте руку!

Несвицкий подчинился. Подушечка легла на рану. Николай заметил, что перед этим кровь даже не плеснулась на пол.

– Отойдите! – приказал ему Кривицкий. – Санитары, осторожно поднимаем раненую.

Отступив к стене, Несвицкий видел, как Марину погрузили на каталку и выкатили из кабинета. Начальник госпиталя шел рядом с ней, не отрывая руки с подушечкой от раны. Несвицкий устремился следом, но его остановила медсестра.

– Николай Михайлович, вам нужно привести себя в порядок. Вы весь в крови.

– Но Марина…

– Ей Степан Андреевич займется. Он лучший наш хирург.

– Хорошо, – кивнул Несвицкий, поняв, что сестра права. – Ведите.

В туалете, оставляя красные потеки на фаянсе раковины, он умылся. Сестра забрала его куртку и застирала пятна крови. Вернула ее, влажную, владельцу.

– Отведите меня к операционной, – попросил Несвицкий.

– Следуйте за мной, – кивнув, сказала медсестра.

У операционной Николай сел на кушетку, стоявшую напротив двери, и откинулся затылком на прохладную стену. Стал ждать. Сердце екало. Николай ожидал, что вот-вот дверь напротив отворится, Кривицкий выйдет и скажет виновато: «Извините. Я сделал все, что мог…»

… Кривицкий появился из дверей довольно скоро. Заметив Николая, направился к нему. Без маски и перчаток на руках он выглядел растерянно. Николай вскочил.

– Степан Андреевич?..

– Марина Авенировна в порядке, – ответил на незаданный вопрос начальник госпиталя. – Жива и будет жить. Да, есть потеря крови, но перельем ей донорской. Поправится.

– Слава Богу! – Николай перекрестился.

– Хочу спросить, – начальник госпиталя поскреб в затылке. – Вы что с ней делали?