Леди ангел

— Можно сказать, сегодня утром. Сперва я послал ему телеграмму, и он мне ответил, потом я еще раз ему телеграфировал, и он снова ответил… Так мы и обменивались телеграммами, пока не договорились. Вообще-то я виделся с ним после отъезда из замка Мортон. А окончательно все утряслось сегодня утром на железнодорожной станции в Истон-Вейле.

— Ты слишком экстравагантен…

— Подумай, мы могли бы вместе участвовать в гонках, пуститься в путешествие, когда наши яхты будут готовы. Ты когда-нибудь плавала вблизи Брисбейна?[15]

Анджела положила карточку на стол.

— Послушай, Кит, будем же благоразумны. — Она говорила с ним мягким, убеждающим тоном, каким разговаривают с детьми, которые просят невозможного. — Я не могу принять столь дорогой подарок, хотя и очень тронута твоей заботой. И я не могу путешествовать с тобой где-то на краю света. Просто не могу… К тому же никакая это не помолвка, как бы ты ни подшучивал надо мной.

— «Акула», если ее усовершенствовать, прибавит скорости на пять узлов, а то и на все семь, — продолжал увлеченно расписывать прелести будущих путешествий Кит, будто не слыша всех ее доводов. Он не видел ничего, что могло бы нарушить его радужные планы. Для человека, которому удалось открыть двадцать две торговые конторы по всему миру, развод не казался крупным препятствием. Не говоря уже о муже возлюбленной.

— Ты совсем не слушаешь меня.

— Слушаю, милая, слушаю. И ни на чем не настаиваю. Ты просто подумай о возможности воспользоваться услугами Генри Ватсона. И ничего не надо сейчас решать. Побеседуешь с ним сама, когда мы поедем к нему, чтобы поговорить насчет «Дезире».

— Ты требуешь от меня слишком многого, — негромко сказала Анджела. — Все, чего я желаю, — это заниматься с тобой любовью. Но не могу же я в самом деле полностью изменить свою жизнь.

— Прекрасно, — еле повел он плечом, как всегда делал в минуты раздражения. — И где же тебе хотелось бы заняться любовью?

— Ты разозлился?

— Нет-нет, что ты! Я прекрасно понимаю, что требую слишком многого. Как я мог забыть? Ведь тут имеют место традиции аристократического семейства, условности высшего света…

— …И тот факт, что я замужем.

— Послушай, дорогая, мне, право же, не хотелось бы расстраивать тебя, но в твоем случае нет даже намека ни на какое замужество.

— Кит! — взмолилась она чуть не плача.

Кит Брэддок воздел руки, показывая, что сдается.

— Все, все… Ни слова больше об этом. Подойди-ка лучше ко мне, — ласково поманил он ее глубоким, хрипловатым голосом. — Ведь я не держал тебя в объятиях целых десять минут, а воздержание вредно для меня.

— Но теперь-то ты образумился? — спросила графиня, прищурившись.

— Не вполне, — светским тоном ответил американец, на которого ее увещевания не произвели никакого впечатления. — Я все-таки надеялся, что ты покажешь мне, как работают игрушки, которые ты хранишь наверху.

— А что, если мне не хочется?

— Сколько времени в нашем распоряжении? — поинтересовался он, не обращая внимания на ее реплику.

Взглянув на бронзовые часы, стоявшие на столе, Анджела сдавленно охнула:

— Мне нужно вернуться к чаю!..

— Так сколько же у нас времени?

— Может быть, час, не больше. О Господи! — горестно воскликнула она. — Ну почему в мире все так сложно устроено?

— Не унывай, милая, — подбодрил ее Кит. — Ты слишком серьезно все воспринимаешь.

— А ты прибыл сюда с намерением убедить меня, что не так уж все серьезно?

— Это всего лишь игра, дорогая. — Ему очень хотелось победить в этой игре, и он хорошо знал стратегические преимущества отступления.

Она улыбнулась:

— Амурная игра.

— Верно, — подтвердил он и с улыбкой протянул ей руку.

Кит не переставая целовал ее. Это началось с поцелуя в конторе. Потом, медленно бредя по коридору, они продолжили страстно целоваться, не прервав этого занятия, даже когда поднимались по лестнице. Ловить губы друг друга, взбираясь по ступенькам, оказалось не так уж легко, но Кит был неутомим. В конце концов, обессилев от жарких поцелуев, смеха и яростного желания, они остановились перед дверью спальни. Анджела потянулась к пуговкам лифа своего платья, но Кит остановил ее.

— Не расстегивай, — мягко сказал он, накрыв пальцы обеих ее рук своей ладонью. — Оставь все как есть. У нас почти не осталось времени.

— Ты обещал, — прошептала она, сама не своя от страсти.

— И сдержу свое слово.

— Но ты не можешь сделать его внутри меня.

— Этого не случится.

— Я не надеялась, что встречусь с тобой днем — и поэтому не подготовилась соответствующим образом. Может быть, ты смог бы съездить сегодня в деревню за кондомами? — В перерыве между поцелуями на лестнице она успела объяснить сложность возникшей проблемы, вставшей между ними.

— Первым делом, как только закончим.

— Наверное, я ужасно болтлива?

— Ничего, — успокоил он ее с усмешкой. — Меня нелегко отвлечь от главного.

Ее взгляд упал на бугорок на его белых брюках, который с каждой секундой рос, наливаясь неудержимой силой. Знакомая картина.

— Можно? — спросила Анджела, прикасаясь к нему.