Леди, берегитесь!

— Вспомни: мы же хотели убедиться, сохранятся ли наши чувства, — упрямо заявила Тея. — В любом случае, нам лучше быть помолвленными, чтобы свет забыл о случившемся. В конце концов, ты же не можешь меня остановить: если только сам не собрался бросить меня, — но это окончательно разрушит репутацию Кейвов.

Он молча смотрел на нее.

— Из-за того, что пока неизвестно, когда начнет заседать парламент в этом году, можем ли мы договориться на начало осени? На сентябрь, например?

— Кажется, у меня есть отрицательный ответ.

Тея поднялась: уверенно, грациозно, не выпуская цветов из рук.

— Ты можешь сказать «нет» в сентябре. Если захочешь.

— Ты тоже.

— Разумеется. Ты не забыл про кольцо?

Ему потребовалось мгновение, чтобы понять, о чем она, и ругательство едва не слетело с языка.

— Извини, я…

Тея вынула из кармана кольцо и протянула на ладони ему.

— Тебе сейчас не до кольца, да это и нечестно: заставлять тебя тратиться, учитывая основание нашей помолвки.

Он рассмотрел колечко: пять крохотных рубинов вокруг жемчужины.

— Из фамильной сокровищницы?

Ее губы сложились в таинственную улыбку.

— Оно принадлежало леди из нашего рода, которую считали любовницей Руперта Рейнского. Разумеется, ей не удалось завоевать своего принца.

Пару секунд Дариен крутил кольцо в пальцах, потом взял ее левую руку и надел его.

— Я не принц, Тея, и не приз: ты достойна гораздо лучшего.

— Нисколько не сомневаюсь: я все-таки дочь герцога с очень приличным приданым, — только вот вложить его я собираюсь в ваши поместья. Не забудьте, когда будете принимать окончательное решение.

Поневоле Дариен засмеялся.

— Вы просто невыносимы!

— Ну не зря же говорят, что дочери со временем становятся похожими на своих матерей.

Он моментально стал серьезным.

— А что, если сыновья становятся похожими на своих отцов?

— Я думаю, совсем необязательно. Мне и пары минут общения с твоим братом хватило, чтобы понять, что дурная наследственность не есть что-то неизбежное.

Тея подошла к нему и поцеловала, и цветочный аромат вперемешку с жаром тел повис между ними. Отбросив букетик на софу, Дариен крепко обнял ее, прижал к груди, и от этого так расчувствовался, что слезы навернулись на глаза, комком подкатили к горлу. Он с трудом справился с собой и завладел ее губами. Больше он ничего себе не позволил, даже когда увидел, что и у нее глаза заблестели, потом отстранился.

Несмотря на влагу на ресницах, она прекрасно держалась.

— Я так понимаю, ты скоро отправишься в Стаурс-Корт.

— Как приказал твой отец.

— Если не хочешь, оставайся, но, наверное, ты должен поехать и снести его из-за связанных с ним воспоминаний, как и собирался. Я узнала об этом из записки Марии.

— Даже если я приму такое решение, и если — в высшей степени невероятно! — ты выйдешь за меня, мы станем бездомными.

— Но я знаю: у тебя есть еще собственность в Ланкашире.

— Которая в еще большем упадке.

— А Ирландия?

— Пока не знаю, в каком там все состоянии, но это сам по себе беспокойный край, а я устал от войны.

— Тогда мы купим что-нибудь новое, Канем, — добавила она неожиданно. — Я решила, что должна называть тебя также, как твои друзья. Ты не против?

Он опять с трудом проглотил комок в горе.

— Не против.

— Это, должно быть, очень приятно. — Она забрала цветы и повернулась к двери. — Выбирать дом, я имею в виду. Мало кто из представителей света может позволить себе жить там, где хочет: особняк должен находиться рядом с Лонг-Чартом или недалеко от Дари, в Брайдсуэлле. То же касается и поместий, и охотничьих угодий — да любых мест.

Он взял ее за руку, не в силах справиться с собой.

— Если мы поженимся, будем жить там, где ты захочешь.

— Согласна, но нужен дом только такой, чтобы подходил нам обоим.

Тея открыла дверь, и они увидели герцогиню, которая озабоченно наблюдала, как слуги укладывают багаж. Обернувшись, она мгновенно оценила ситуацию и, просияв, спросила:

— Дариен, как у вас дела с домом?

— О господи! — пробормотала Тея. — Совсем забыла предупредить.

— Я поняла, что вы не собираетесь жить там. Очень мудро, мой дорогой мальчик…

Он уже стал ее дорогим мальчиком?

— Смогу ли я уговорить вас передать его на доброе дело? Мне хотелось бы организовать приют для особо тяжело пострадавших ветеранов войны, сирот и несчастных женщин. Они смогут жить все вместе, чтобы поддерживать друг друга, понимаете? Там не будет, конечно, той тишины, к которой привыкли соседи на площади, но и особо шумно не будет. И мне кажется, обитатели соседних домов будут счастливы избавиться от воспоминаний о Кейвах.

Герцогиня явно беспокоилась, согласится ли он.

Засмеявшись, Дариен поцеловал даме руку.

— Вы моя спасительница во всех смыслах, ваша светлость. Считайте, дом ваш.

— Ах, Дариен, дорогой. Как вы добры! А теперь, Тея, нам действительно пора отправляться.

Тея выпорхнула к поджидавшему их экипажу до того, как Дариен смог договориться с ней. Он вышел из дома, в который ворвался несколько месяцев назад и развязал новую безнадежную войну. Говорят, что время лечит все раны. Нет, это не так, но очень часто меняет восприятие.