Леди-босс (Леди-бомж - 2)

Музыкальная пауза оборвалась так же резко, как и началась, миссис ухватилась за Библию и стала растолковывать, что из рая нашу прародительницу выперли исключительно по вине Адама. Этого первого супермужичка завело и возбудило известное пресмыкающееся, уговорив его первым куснуть яблочко. И бывший до этого джентльменом парнишка озверел от похоти и разложил Еву под древом познания. Это, оказывается, был первый случай изнасилования в истории человечества, первое оскорбление действием, каковое наследники Адама продолжают и в наши дни.

- С меня хватит! Я линяю... - пнула я Элгу.

- Я тоже.

В обширном холле перед конференц-залом были выставлены столы для безалкогольного файф-о-клока, такого чаепития встоячку, громоздились горы пирожных, выпечки и бутеров, парили заварочные чайники, расписанные под матрешку, и дышал жаром многоведерный электросамовар, тоже расписанный под хохлому. Четыре редакционные девицы из штата двухнедельника скучали в ожидании перерыва. Девчонки, видно по задумке мадам Рынды, изображали сестричек-аленушек, в сарафанах и кокошниках, и должны были разливать чаи для гостий. Но пока томились без дела.

Кроме них в холле был только Кен. Я чуть не охнула от неожиданности. Он был белым с головы до пят, то есть совершенно белоснежен, начиная с белых замшевых туфель и заканчивая капитанкой с яхтсменской кокардой, которую он держал под мышкой. Стрелками наглаженных брюк можно было порезаться, флотского типа сюртуку с лацканами, облекавшему его чуть сгорбленный высоченный остов, не хватало только эполет. От этой белизны загорелое морщинистое лицо его казалось особенно темным. Он отпивал чай из чашки, изящно держа ее на весу, и хрустел сухариком. Чингисханов-ские глаза его вспыхнули приязнью и весельем, когда он увидел меня. Ну просто отец родной, не иначе.

- Какая приятная неожиданность, Лизавета Юрьевна... Не ждал, не ждал! - пошел он нам навстречу.

- У вас неожиданностей не бывает, Тимур Хакимович, - сдержанно заметила я. - И я думаю, что как раз и ждали. Именно меня. У вас неплохие информаторы.

- Поговорим? - предложил он миролюбиво. - Только... Как бы это помягче? Без посторонних.

Он покосился на Элгу.

- У меня от нее секретов нет!

- А вы не допускаете, Лиза, что они есть у меня? Он смотрел почти просительно.

Я его не видела с того зимнего дня, когда он привозил ко мне на территорию Авербаха. Я не знала, как он принял то, что мы выперли его из совета директоров. Я вообще о нем, нынешнем, ничего не знала. Михайлыч как-то проговорился, что в Москве Кен почти не бывает, ввязался в какую-то игру с казахской валютой - теньге, а когда появляется в районе столицы, предпочитает пребывать на борту своей яхты "Хантенгри", которая стоит на приколе на каком-то водохранилище. Яхта тщательно охраняется. В плавании ее сопровождает катерок с охраной. На яхте стояли мощные дизели, никаких бризов и пассатов для ее парусов не требовалось, и люди Чича засекли, что с весны Кен дважды ходил через канал Волго-Балт в Питер, раз спускался до Нижнего, но с чего его бросало туда-сюда, Михайлыч не знал. А если и знал, мне не сообщал.

Выставлять с ходу рога мне не стоит, решила я. Изображу полную дурочку, может, что-нибудь интересненькое и услышу.

- Извини, Карловна, - сказала я Элге. - Уважу дедульку! Все ж таки не совсем чужие. Можно сказать, почти родные... Были.

- Прошу вас...

Мы прошли через холл в курительный закуток у лифтов, где стояли низкий стол и кресла.

- Чаю? - предложил он вежливо.

- Обойдусь.

Он помедлил, раздумывая, и закурил свою китайскую пахучую сосалочку. Я задымила своими.

Из-за дверей конференц-зала донеслось хоровое пение. Пели вразнобой, но уже воодушевленней. Дамы осваивались.

- Как там? - кивнул Кен на дверь.

- Бред.

- Ошибаетесь... - Он покачал головой. - Очень точно просчитанный ход со стороны этой дамы. Я не думаю, что ее так уж волнуют проблемы женской эмансипэ, эгалитэ и фратернитэ... Это разведка куда, как и сколько вкладывать свои деньги. Сегодня вечером каждая из наших леди, все эти жены, любовницы, подруги, неизбежно расскажут своим супругам, любовникам и дружкам о великой Мэрион! Ночные кукушки кукуют победоносно... И завтра перед ней откроются такие двери, перед которыми она вчера бы топталась... Гроссмейстерский класс! Минимум затрат на рекламу собственной персоны, максимум результата. Один Аллах ведает, какими капиталами она оперирует и есть ли они у нее в действительности, но легенда уже создается.

- Не будем про легенды, Хакимыч, - сказала я. - Давайте про наших баранов.

- Не обидитесь?

- Там будем посмотреть.

- Возможно, я поступаю глупо, но... Вы правы, Лизавета: мы с вами действительно не чужие. Были. И потому я не могу вас не пожалеть. Я хочу, чтобы вы использовали свой шанс. В общем-то последний...

- На что?

- На спасение.

- От вас?