Леди-бунтарка

– Смотрите, что происходит, – принялась объяснять Блу, для наглядности сопровождая свои слова жестами. – Стоит протянуть руку к интимному месту и начать чесаться, как вся юбка, точно колокол, откидывается назад. – Блу весьма изящно справилась со своей задачей, объяснив Герцогу суть проблемы. Даже Месье раздулся от гордости за свою воспитанницу. – Кроме того, до нужного места так просто не доберешься, ведь на пути столько всего… И как же поступить, чтобы почесаться всласть и почувствовать наконец облегчение?

Герцог сделал вид, что задумался.

– И часто у вас возникает подобная проблема? – спросил он наконец.

Блу пожала плечами. По правде сказать, с тех пор как она начала мыться каждую субботу, она перестала чувствовать зуд. Месье утверждал, что между этими явлениями существует очевидная связь, но девушка не разделяла его уверенности.

– Нет, не часто, – ответила она. – В последнее время не часто. Но ведь проблема может возникнуть в любой момент. А если такое случится, должна же я знать, как правильно почесаться.

Месье и Моутон почтительно поглядывали на Герцога и ждали его веского слова. Томас строго взглянул на них и решительно заявил:

– Благородные леди и джентльмены никогда не чешутся на людях.

Блу искренне удивилась:

– Совсем никогда? Даже если их интимные места горят и зудят, будто их поджаривают на костре?

– Никогда.

– Даже если чешется так, что можно с ума сойти?

– Даже в этом случае.

– Что, и подмышки нельзя чесать?

– И подмышки.

– И в голове?

– В кругу близких друзей или родственников можно себе позволить почесать голову под париком или в высокой прическе специальной палочкой. Но на публике – никогда.

– А как же быть, если, скажем, у парня завелись блохи и пируют вовсю? Что, и тогда нельзя почесаться?

– Нет. Человек благородного происхождения может почесаться только тогда, когда его никто не видит. – Томас улыбнулся и добавил: – К тому же у людей из высшего общества не бывает блох.

Блу недоверчиво покачала головой. Месье и Моутон переглянулись и пожали плечами.

– Черт меня побери, далее не верится, – пробормотала Блу. Когда Герцог учтиво предложил ей руку, чтобы продолжить прогулку, Блу неожиданно спросила: – А это правда, что вы – самый настоящий герцог?

– Разве это имеет какое-то значение?

Они остановились у леера. Перед ними простиралась освещенная луной водная гладь, серебристая, как глаза Герцога. Месье и Моутон стояли чуть поодаль, рядом с мачтой.

– Еще какое, черт побери, если вы беретесь учить нас хорошим манерам. – Отвернувшись от фальшборта, Блу бросила на Герцога лукавый взгляд и улыбнулась. – Хотя Месье и довелось однажды увидеть короля…

– Да, кажется, он упоминал об этом вчера за ужином.

– И он был важным лицом при маркизе де Лавобере. Правда, с тех пор прошло много лет. – Понизив голос, чтобы маленький француз не смог ее услышать, Блу продолжала: – Вообще-то я сомневаюсь, что Месье приходилось часто видеть короля или маркиза, хотя утверждать не берусь. Во всяком случае, в некоторых вещах он совершенно не разбирается, его взгляды безнадежно устарели. Взять, например, эту историю с почесыванием. Если вы ив самом деле герцог, вы могли бы мне помочь.

В лунном свете лицо Томаса было таким пугающе прекрасным, что Блу поспешно отвела глаза.

– Уверен, ваша мать примет вас такой, какая вы есть.

А вот Блу совсем не была в этом уверена. Пристально взглянув на Герцога, она спросила:

– Вы не верите, что моя мать – настоящая леди, разве не так?

– Не сомневаюсь, что вы сами в это верите. Но я не думаю, что представления Бо Билли о том, что такое истинная леди, соответствуют моим.

– Поверьте, моя мать и в самом деле леди. Даже Месье это подтвердит. Он несколько раз приезжал в Лондон, чтобы незаметно понаблюдать за ней. Но она ужасно трусливая и лицемерная. Моутон ее знает и скажет вам, что она в жизни не держала в руках шпаги или кинжала. У нее нет ни воли, ни твердости духа. Какие вам еще нужны доказательства? – Блу подняла было руку, чтобы почесать шею, но замерла и нахмурила брови. – Что, шею тоже нельзя?

– И шею тоже.

Блу негромко выругалась и ограничилась тем, что дотронулась до шеи и сильно надавила.

– Когда вы в последний раз видели свою мать?

– Не желаю больше говорить о ней, – заявила Блу. Когда она думала о предстоящей встрече с матерью, ее охватывали странные чувства – одновременно страх, обида, любопытство и какая-то смутная тоска. – Давайте-ка лучше поговорим о вас. Что вы собираетесь делать в Лондоне?

Томас неопределенно пожал плечами.

– У меня есть кое-какие дела в Сити. И еще мне нужно побывать в моем загородном имении.

– Так вы не скоро отправитесь в море?

Герцог довольно долго молчал. Наконец со вздохом проговорил:

– Это мое последнее плавание. В начале будущего года я собираюсь жениться.

– Жениться? – Блу уставилась на него с удивлением. Ей не приходило в голову, что Герцог может быть помолвлен или женат. Конечно, ей было известно, что уважаемые люди на острове Сент-Джордж сочетаются браком, но она не была знакома ни с одной супружеской парой. Ее охватило любопытство и какое-то странное чувство, напоминающее ревность.