Леди-бунтарка

Блузетт решительно подняла вилку, как будто хотела привлечь к ней внимание. Его светлость, откровенно забавляясь, поднял глаза к потолку. Блу покраснела, грациозным движением подцепила кусочек мяса и отправила его себе в рот, после чего бросила косой взгляд на герцога и, убедившись, что он за ней наблюдает, изогнула бровь с видом победительницы.

Эдвард громко рассмеялся. Это заставило Блузетт взвиться от ярости, к очевидному удовольствию его светлости.

– Что? – переспросила Кэтрин, когда пожилая дама повысила голос. – Нет, нет, Трембл, я не заболела.

Герцог и Блузетт весь вечер обменивались жестами, незаметными никому, кроме Кэтрин и самих участников этих безмолвных страстных разговоров. Но леди Паджет никак не могла понять, о чем они говорят и почему.

Немного позже, когда Месье присоединился к ним в гостиной за чашкой кофе, воздух уже потрескивал, наэлектризованный невысказанными словами и невидимыми движениями. Бросив рассеянный взгляд на Месье, Кэтрин вздрогнула от неожиданности. Беззвучный диалог не был плодом ее воображения. Она была не единственным его свидетелем. Маленький француз все видел, и по выражению его лица леди Паджет поняла, что он так же смущен и расстроен, как она сама.

– Сегодня невыносимо жарко, – внезапно сказала она, обмахиваясь веером. – Если бы не усталость, Трембл, я бы предложила прогуляться по саду. Там, должно быть, прохладнее.

– А разве мы устали? – недоуменно спросила Трембл, удивленно подняв брови. – Прогулка по саду как раз…

– Какая замечательная мысль! – перебила ее Кэтрин и махнула рукой в сторону застекленной двери, ведущей в сад. – Молодые люди, вы должны обязательно последовать совету Трембл. – Убедившись, что все, кроме Трембл, направились к дверям, леди Паджет воскликнула: – Сесил, дорогая, мне надо сказать тебе пару слов. – Заставив себя улыбнуться Блузетт и герцогу, она добавила: – Пожалуйста, идите в сад, Моутон привезет Сесил буквально через минуту.

Возможно, все дело в том, что его светлость и Блузетт недостаточно хорошо друг друга знают, чтобы не ощущать разницы в их положении и происхождении. Если они случайно окажутся одни и разговорятся, Блу сможет оценить герцога по достоинству. Она непременно почувствует его притягательную силу и обаяние, а его светлость будет пленен очаровательной живостью Блузетт. Скорее всего на это потребуется немного времени, но сегодняшняя прогулка вдвоем наверняка заставит их хотя бы заключить перемирие.

– Ты меня звала, мама?

Кэтрин посмотрела на Сесил и решила сказать ей правду.

– Дорогая, ты заметила… как бы это сказать… некоторую неловкость между Эдвардом и Блузетт? – Сесил неохотно кивнула в ответ, и Кэтрин решительно поджала губы. – Блузетт никогда не говорила, почему ей может быть неприятно общество Эдварда?

– Она уверяет, что он ей очень нравится. – Сесил нахмурилась, бросила взгляд на дверь и вздохнула. – Но я боюсь, она говорит это только ради меня. Не могу представить себе, откуда между ними это отчуждение, но оно ужасно меня огорчает. Я люблю их обоих, мама. И мне так хочется, чтобы они подружились.

Тетушка Трембл улыбнулась и ударила тростью об пол.

– Кэтрин, хитрая лиса, ты нарочно отправила их одних прогуляться в саду.

– Ох, мама, как ты замечательно придумала! – Сесил вспыхнула от радости, – Ну конечно, мы должны дать им возможность лучше узнать друг друга, и все уладится. – Она наклонилась и поцеловала Кэтрин в щеку.

– Сомневаюсь, – пробормотал Месье и тут же осекся, сообразив, что невольно высказал свои мысли вслух.

– Вы полагаете, что нельзя смешать сажу и мрамор? Да, Месье?

– При всем моем уважении, мадам, я сомневаюсь, что такое возможно.

– Вы говорите загадками, Месье, – сварливо проворчала Трембл. – А я терпеть этого не могу.

Все замолчали, и в наступившей тишине послышались звуки разговора в саду. Дамы заговорщически переглянулись.

– Дадим им еще несколько минут, прежде чем ты присоединишься к ним, – решила Кэтрин, вглядываясь в темноту за окном. – Скажи мне, дорогая, чувствуешь ли ты боли в ногах?

– Нет, мама.

– Когда ты снова сможешь ездить верхом, мы прокатимся в Ислингтон и проскачем галопом по полям мистера Джоунса. Ты помнишь, как мы катались в прошлом году?

– Мама, дорогая, – тихо сказала Сесил, – если ты собираешься ждать, пока я встану на ноги, ты никогда не сможешь прокатиться верхом.

– Я не хочу, чтобы ты так говорила, Сесил. Доктора могут ошибаться. – Кэтрин высоко вскинула голову. – Раз я сказала, что ты сможешь ходить и ездить верхом, так и будет. Мы еще…

– О Господи! – воскликнула тетушка Трембл и прижала руку к груди. – Мы не научили Блузетт ездить верхом!

– Вы сомневались, что я умею играть на фортепьяно, не так ли? – проворчала Блу, ожидая, что герцог станет это отрицать.