Леди Чудо

– И как вам наша Энджел, уже забила вашу голову глупостями и магией? – Резко вскидываю голову, переводя взгляд на злое выражение лица Айзека.

– Анжелина прекрасная девушка, которую полюбила Венди, как и мой отец. Мою голову забить чем-то очень сложно, мисс…

– Я миссис Донсвиль, – смеётся она, а я кривлюсь, вставая со стула. Крайне неприятная особа.

– Так вот, миссис Донсвиль, повторюсь, общество Анжелины благоприятно сказывается на моих родственниках, и как вы позволили выразиться себе, её глупости оживили мой дом. Жаль, что вы не обладаете хоть малой частью её глупостей и магии, не имеете тех манер, что присущи вашему брату и сестре. Видимо, вы их затеряли где-то, советую отыскать и понять, кто перед вами и какие вопросы вам следует ему задавать. И следует ли, вообще. Благодарю вас, миссис Эллингтон и мистер Эллингтон, за гостеприимство, но я подожду Анжелину на улице, – киваю, бросая взгляд на прищуренные глаза толстой, наслаждаясь тем, что задел. Был бы я хуже, употребил бы слова похлеще.

Разворачиваюсь и выхожу из дома, вдыхая морозный воздух. Невероятно отвратительно, словно окунули меня во что-то резко пахнущее. Как Анжелина ладит с ней? Это же её сестра, да, она о ней упоминала. Но я отчего-то представлял всё это семейство иначе. Добро и отзывчивость, а оказалось, паршивая овца у них всё же есть.

– Милорд, простите Донну. Она беременна и иногда несёт бог весть что, – извиняющийся голос Айзека раздаётся сбоку от меня. Даже беременность её не красит. А какой бы была Анжелина?

– Бывает. Вам бы обучить её манерам, по крайней мере. Она достаёт Анжелину? – Смотря на блестящую чистотой машину, спрашиваю я.

– Иногда бывает, но она такая. Что с ней поделаешь, сёстры раньше часто спорили. Энджел обычно уходит, закрывая глаза на поведение Донны. Она была единственной девочкой среди братьев, пока не появилась Энджел…

– И её она прощает, даже когда та пытается её унизить, – усмехаюсь я, заканчивая за парня.

– Да, но ей всё же достаётся. От меня. Ни за что и никому не дам в обиду мою любимицу. Ни одному человеку не позволю причинить ей боль. Джеку я набил морду и всячески изводил его. Мне несложно это сделать ещё раз, – это звучит как предостережение, но я улыбаюсь этому.

– Ты молодец. Сильно морду набил? – Поворачиваюсь к нему. Смеётся, кивая мне.

– Сильно. Сначала за поцелуй с пятнадцатилетней, а потом за другое. И не только морду, родители так кричали на меня, не понимая, зачем я это сделал. Подрался с ним, но он знал. И я взял с него обещание, что никто не узнает о том, что он сотворил с моей сестрой. Иначе я посажу его, ведь Эндж было всего шестнадцать. Если даже в двадцать пять она верит в магию, то вы понимаете, во что верила она в том возрасте. Не могу терпеть, когда она плачет, кажется, что каждая слеза – это мука для неё. Ведь она всегда улыбается, даже когда родилась она улыбалась, мало плакала. Была сказкой для родителей. Я не хочу, чтобы она оставалась тут, пусть снова уедет в Америку, подальше от этого места. Здесь у неё нет будущего, которое она заслужила и которого она достойна. Вы, наверное, скептически отнесётесь к моим словам, ведь она моя сестра и я вижу её выше остальных. Но тут нечто иное, лорд Марлоу. Она другая и я её безумно люблю, когда-нибудь тоже вырвусь отсюда, получу образование, и мы будем рядом. Я без неё пропаду, только спасали мысли о том, что вернётся сюда, и я поговорю с ней, держали меня на плаву, – грустная улыбка на его губах, а я понимаю каждое его слово, полностью соглашаясь с ним. Может быть, я могу что-то сделать для неё? Не знаю что, но у меня есть власть в Лондоне, круги, где я имею вес. Надо бы обдумать…

– Всё. Я готова, – запыхавшийся голос, на который мы оба оборачиваемся, и раскрасневшаяся Анжелина, натягивающая шапку и заматывающая шарф, стоит на пороге.

– И года не прошло, мисс Эллингтон, – усмехаюсь я, а она ещё больше краснеет, опуская глаза в пол.

– Можем ехать? – Обращается ко мне Айзек, киваю ему, спускаясь по лестнице и подходя к машине. Я даже не подумал о том, чтобы открыть девушке дверь, как это сделал её брат, подбадривая её взглядом. И это злит, что она улыбнулась ему, а, поймав мой взгляд, тут же побледнела. Отчего же она такая непонятная?

Вздыхаю и опускаюсь в салон, оказываясь в ярком аромате. Её аромат, что учуял раньше. Он впитался в меня, и мне тепло. Хочется раздеться и нырнуть в снег. Сглатываю и киваю Айзеку, направляющемуся в замок.

– У парадного входа, – распоряжаюсь, пока мы едем в полной тишине. И ведь я не знаю, как она отреагирует. Не знаю, увидит ли снова того, в кого верила вчера. И теперь чувствую себя очень глупо, когда машина останавливается и я один выхожу из неё.

– Анжелина, вы со мной, – распахиваю ёй дверь и предлагаю руку, но она вжимается в сиденье, мотая головой.

– Немедленно, – уже жёстче и только тогда она вкладывает свою руку в мою, а я обхватываю её крепко пальцами, буквально вырывая девушку из машины. Охает и теряет равновесие. А я только рад, обнять её талию, прижать к себе и уловить быстрое дыхание.