Леди для Конюха (СИ)

— Кори, — растягивает Егор мое имя, и я чувствую, как он смеется. Отрываю лицо от его куртки и залипаю на его широченной мальчишечьей улыбке. И меня распирает от гордости за этого красивого мужчину. А еще оттого, что этот мужчина — мой. По крайней мере, сейчас. Что будет завтра — неважно, да я и не пытаюсь осмысливать и строить планы на будущее. Правда, они сами в голову лезут, планы эти, картинками из эфемерного будущего. А я и не противлюсь, тяну за ворот куртки, заставляя Егора наклонится, касаюсь губами его колючей щеки. Мужские пальцы сжимают меня в тисках и тихий стон опаляет ухо.

Улыбаюсь, щекой трусь об его щетину, кайфуя, и шепотом на ухо:

— Люблю тебя, мой Карабас.

Лучший способ дезориентировать противника — признаться ему в своей слабости. И хоть Егор на моей стороне, на мгновение расслабляет свою железную хватку, и я отпрыгиваю от него. Тут же загребаю в ладони снега и швыряю, угодив в плечо замершего конюха. Следом запускаю еще один снежок, слегка не рассчитав с траекторией. Снежок попадает точно в лоб.

— Ой, — зажимаю ладонью рот. Егор с удивлением отирает лицо от снега и бросает в меня сощуренный взгляд.

Прыскаю со смеху, наслаждаясь видом рассерженного мужчины в снегу. И, естественно, пропускаю удар. Снежок прилетает в грудь, а Карабас уже лепит новый, поигрывая им точно жонглер. Ответный снаряд не заставляет себя долго ждать.

— Мазила, — подначивает он, когда снежок разбивается у его ног. Он тоже промахивается, потому что на этот раз я внимательнее. А потом…обычная детская игра перерастает в снежную войну со стремительными атаками, погонями и тактикой сугробного боя с жаркими поцелуями.

В общем, до конюшен мы добираемся мини-клонами снежного человека, хохочущие и абсолютно счастливые.

— Ого, — присвистываю, замерев в высоких деревянных воротах. Конюшни? Кажется, я погорячилась. Это целый город за резным забором. Мини-город, утыканный деревянными жилыми домами и кирпичными постройками, о назначении которых я могу лишь догадываться. Ели в снежных шапках и аккуратно расчищенные дорожки, опоясывающие манеж, на котором вышагивал вороной жеребец. Невольно подаюсь вперёд, любуясь чистокровным жеребцом с благородной осанкой, высокой шеей с красивым изгибом. Даже не дышу, кажется, когда умелый наездник пускает этого красавца рысью.

— Идем, принцесса, — смеётся Егор, утягивая меня от манежа в сторону конюшен. Внутри тепло и пахнет сеном. Чисто, аккуратно. Я бы даже сказала идеально, но флер красоты развеивается отборным мужским матом и недовольным лошадиным ржанием. Похоже, кто-то очень сильно злится.

— Тьфу на тебя, кобыла упертая, — сдается мужчина и выходит из денника на дальнем краю длинной конюшни. Лязгает защелкой, что-то приговаривая, оборачивается и вдруг расцветает такой счастливой улыбкой, что аж спотыкаюсь на ровном месте, но сильная рука Егора удерживает на ногах. — Андреич, ну слава Всевышнему, — в его голосе столько облегчения, что мне сдается, мужчина даже приосанился, скинув сразу с десяток лет.

— Знакомьтесь, — в несколько шагов оказываемся рядом с мужчиной, которому на вид оказывается не больше сорока: острые черты лица, пытливый взгляд, сбитая фигура, — хотя в необъятном тулубе черта с два что-то разглядишь, — Дмитрий Сергеевич Браславский, наш главный ветеринар.

— О прекрасная нимфа, — протягивает Браславский, приобняв меня за плечи в попытке покрутить, как заморскую диковинку, — кто же вы? Какими ветрами вас занесло в нашу скромную обитель?

Не сдерживаю улыбки. Вот же паяц. И хулиган, судя по лукавой улыбочке, притаившейся в уголках обветренных губ. Качаю головой, но не успеваю и рта раскрыть.

— Карина — моя жена, — отрезает Егор, четко и веско.

— Вот так сразу: жена? — брови Браславского ползут вверх, но в зеленых глазах роятся смешинки. — А свадьбу зажилил, что ли?

— Не переживай, Брося, все еще будет, — смеется Егор, но руки моей не выпускает, тащит за собой. И мне кажется, или мой конюх намеренно утягивает меня от ветеринара? Хорошо, путь недалекий, и буквально за десяток шагов мы оказываемся у того самого денника, из которого с ругательствами выкатился Браславский. Но стоит Егору остановиться у ограждения, как нас встречает черная морда с умным взглядом в облаке снежно-белой гривы.

Вздох восхищения срывается с моих губ.

— Ну здравствуй, Лейла, — улыбается Егор, ладонью накрывая морду и нежно поглаживая. — Здравствуй, моя девочка, — и лошадь потирается об его ладонь в чистом удовольствии, признавая своего. Фыркает, заприметив меня. Егор притягивает меня ближе, обнимает за талию. — Знакомься, Лейла, это моя Кори.

Глава 12

Январь. Сейчас.