Леди для первых рыцарей (СИ)

— Потому что мне весьма любопытно, леди Марион. Я или Блейк, кто вам больше по вкусу? Скажите только один раз и я...

— Блейк, — без раздумий ответила я. — Он сообразительный, не задает глупых вопросов и не пытается как-то странно приставать.

— Все, все, я понял. Буду прикладывать все силы к тому, чтобы вы в следующий раз перед ответом хотя бы задумались на минуту, — рассмеялся Глен, не испытывая ни капли раздражения из-за моего откровенного ответа. Более того, мне показалось, или Глен рассмеялся с облегчением?

— Но я обязательно попробую.

— Что?

— Я обязательно постараюсь испытывать если не любовь, то симпатию к вам обоим. Не уверена, что получится прямо вот так сразу, но вы же подскажите?

— Конечно.

Глава 12

С Блейком я встретилась в малой гостиной только на следующее утро: где он был, что не появился домой до позднего вечера (если вообще вернулся), я не знала. Я уже закончила завтракать вместе с Гленом, когда он вошел. Поздоровался, перекинулся парой слов с Гленом, поинтересовался, как у меня дела.

— И это все? — вдруг громко сказал Глен.

— Что все? — спросили мы с Блейком одновременно.

— Муж возвращается под утро и все? Никаких скандалов, упреков, банальных вопрос из разряда «милый, где ты был»? — удивился Глен.

— А это обязательно? — робко уточнила я. Обещала же Глену, что буду стараться включаться в семейную жизнь. Однажды моя знакомая, которая вышла замуж, призналась, что скандалы подогревают скучную семейную жизнь. Возможно, Глен хотел, чтобы я поскандалила? Интересно, об этом в книгах пишется, как это все вообще делается? Не могу вспомнить ни одного случая, чтобы мне пришлось ругаться.

— Наверное, не обязательно, — со смешком сказал Глен. — Но если тебе захочется, то не стесняйся. На Блейка можно громко кричать, кидать в него тяжелые предметы и бить посуду. Ладно, я вас оставлю, очень много дел.

Когда Глен вышел из гостиной, повисла неловкая тишина. Непривычная. Нет, Блейк и так не был особо разговорчив, просто раньше молчание было более... уютным?

Я встала из-за стола, собираясь уйти, а Блейк заговорил:

— Пока меня не было, Глен... он...

— Что Глен? С ним все в порядке было, не волнуйся.

Судя по тому, как Блейк нахмурился, я где-то неправильно истолковала его слова. А потом в два шага Блейк оказался передо мной и аккуратно обнял: не крепко, но вырваться бы не получилось. И что это значит? Нет, объятия Блейка мне очень даже нравились. Он не давил, не напирал, не пытался сделать какую-нибудь гадость.

-... нял?

— Что? — переспросила я. Надо же, если Блейк меня так и продолжит обнимать, то я точно засну.

— Глен тебя соблазнял, пока меня не было? — переспросил Блейк.

— Э-э-э, вроде бы нет, — ответила я. — В любом случае, даже если соблазнял, то я этого не поняла.

— Нечестно, — обиженно выдохнул Блейк. — Несправедливо. Целый вечер с тобой, пока я мотался по всей Далерии.

— Если бы как-то можно было исправить эту несправедливость, но работа...

— Можно, — сдержанно сказал Блейк. — Ты прекрасно можешь исправить эту несправедливость, если позволишь мне себя поцеловать.

Я вскинула голову и посмотрела Блейку в лицо. Это точно холодный и сдержанный Блейк? Нет, выражение лица у него не стало эмоциональнее, но вот взгляд... Взгляд прожигал. Я сама не понимая почему, кивнула.

— Спасибо, — ласково выдохнул Блейк мне на ухо, прежде чем поцеловать.

Прикоснулся губами — на удивление мягкими для мужчины, хотя с чем мне сравнивать? — потерся о мои губы, потом лизнул. Он там точно целуется? Я уже хотела спросить и даже приоткрыла рот, но Блейк этим тут же воспользовался: я ощутила его язык во рту и попробовала что-то протестующе сказать, но вышло лишь мычание. Мысли о сопротивлении даже не возникли.В любом случае, мне не было неприятно. Наоборот. Странные, приятные и почти будоражащие ощущения, от которых подкашиваются ноги. В самом прямом смысле этого слова.

— Оп, — Блейк, отстранившись, приподнял меня, чтобы тут же посадить на кресло. — Прошу прощения, леди Марион, кажется, я переборщил. Я оставлю вас, когда соберетесь в лечебницу, постучите в мой кабинет, я вас отвезу.

***

В лечебнице было множество дел. Мы с Алисией так закрутились, что в какой-то момент перерыв на чай стал жизненно необходим.

— Пойдемте, Марион, перекусим что-то. От того, что мы до смерти себя загоняем, никому не будет хорошо.

И уже сидя в кабинете Алисии, мы пили чай, и как-то речь зашла об Остеоне.

— Марион, я одного не могу понять. Вы были достаточно известны в Остеоне, но уехали в Далерию. И явно не для того, чтобы продвигать нашу медицину вперед.

— Священники, — кратко ответила я. — Вы же сами знаете, что тем, кто попадает в немилость церкви, живется не лучшим образом.

— Прекрасно понимаю, но неужели ваша семья не могла помочь скрыть дар? — удивилась Алисия.

— Могла, но я сама не хотела. Я лечила постоянно, поэтому, так или иначе, дар прорывался наружу, — ответила я.

— То есть, священники преследовали вас из-за твоих лекарских способностей? — Мне показалось, или в голосе Алисии мелькнуло удивление. — Ладно, я поняла. Давайте, наверное, вернемся к работе.