Леди для первых рыцарей (СИ)

— Если бы в Далерии кто-то обладал подобными... особенностями, то ему было бы не позволено жениться на какой-либо девушке, чтобы не плодить «гнилое» семя. И его не спас бы ни титул, ни деньги.

— Что еще раз доказывает, как Остеон и Далерия отличаются, — спокойно сказала я. — У нас многое прощается, если вы обладаете титулом, деньгами или связями. Многие браки заключаются довольно рано, а потому и девушка, и мужчина не способны выбрать себе надежного партнера. Браки по договоренности куда надежнее.

— Думаешь, наш брак недостаточно надежный, потому что его устроили не наши родители? — Какой провокационный вопрос! Но ответить на него было проще простого.

— Нет, надежный. Но это дело редкостного везения, — добавила я. — Боюсь, этим браком я исчерпала свое везение лет на десять вперед, поэтому мне так везет с пророчеством и священниками.

— Глупости. Все это — не невезение, а лишь проблемы, с которыми нужно разобраться, — пожал плечами Глен, а потом легонько погладил мои волосы.

Мы замолчали на несколько минут. Глену явно было вполне комфортно, а вот я чувствовала себя очень странно. Меня завернули в одеяло, я лежала в объятиях мужа, который продолжал меня гладить по голове как маленькую девочку. Было слишком... уютно? Комфортно? Умиротворенно? Я слишком давно не испытывала этого ощущение, привыкнув к тому, что моя жизнь похожа на стремительный поток. А тут она превратилась в спокойную озерную гладь.

— Я бы послушала про традиции, пока Блейка нет, — нарушила я молчание. Зачем собирать информацию по кусочкам, когда можно получить ее в полной мере? Глен всегда все понятно рассказывает, хотя и шутит время от времени уж очень специфически.

— Именно про традиции? — спросил Глен, хитро сощурившись. — Ничего не хочешь спросить эдакого, пока Блейка нет? Разве не самое время воспользоваться моментом и поинтересоваться его тайнами?

Я растерянно посмотрела на Глена:

— Если это его тайны, то зачем их узнавать? Разве Блейку не будет неприятно, что мы обсуждаем его за его спиной?

— Как зачем? А любопытство? Неужели тебе совсем не интересен Блейк?

— Интересен, но кроме интереса есть еще уважение. Если это тайна, то разве не следует проявить уважение и не пытаться вызнать? — нахмурилась я.

— Вообще-то, я шутил. Да и Блейк был бы не против, если бы я открыл парочку интересных тайн. Ты слишком серьезная, понятия не имею, как с этим бороться, хотя... — покачал головой Глен, а потом неожиданно схватил пальцами мой подбородок и приподнял лицо, чтобы нежно поцеловать.

Его горячий язык прошелся между моих губ, но Глен не торопился углубить поцелуй, он просто... вылизывал мои губы? Это было так странно, так приятно, что я поплыла уже через минуту этого поцелуя, а потом не выдержала и попробовала лизнуть в ответ. Судя по ухмылке, которую я почувствовала (в самом прямом смысле этого слова), Глен был весьма не против моей инициативы. А если просунуть язык ему в рот? А если...

Глен навис надо мной, целуя все сильнее, а я могла лишь цепляться за его плечи. Мелькнула мысль — вот так бы сразу после нападения священников — и я бы вообще ни о чем плохом не смогла бы думать.

— Вот, так намного лучше, — отстранился Глен, а его черные волосы и потемневшие глаза напомнили мне о демонах-искусителях, которыми пугали священницы всех невинных девушек. Кажется, этих демонов называли инкубами. Ходили легенды, что если посмотреть в их глаза, то можно было утонуть в желании. Как поэтично и глупо — так бы я сказала раньше. Но сейчас ощущала себя совершенно иначе: губы горели, кожа почти зудела, требуя, чтобы к ней прикасались. Прикасались так, как могут только мои мужья.

Я не сдержала прерывистого вздоха.

— Прости, — шепнул Глен, оглядывая меня. — Кажется, я увлекся. Давай дождемся возвращения Блейка и продолжим то, на чем остановились.

Пальцы Глена очень нежно погладили ставшие безмерно чувствительными губы, а сам он упал на спину справа от моего бока.

— Это ты мне так рассказывал про традиции? — со смешком поинтересовалась я.

— М-м-м, честно, даже не думал о них, — рассмеялся Глен, а в его голосе проскользнули бархатные нотки. — Но можем сделать.

— Сделать что?

— Сделать традицию целоваться, когда ложимся в постель. Или когда встаем. Или когда ты произносишь мое имя. Будет весьма забавно, если ты забудешься и скажешь его, например, на королевском банкете.

Я не сдержалась и легонько толкнула Глена в плечо. Как он может говорить такие бесстыдные вещи? Нет, целоваться вовсе не стыдно, но как он мог предположить делать это перед всеми? Это же слишком... слишком личное, слишком будоражащее.

— Прости-прости, — повинился Глен. — Я тебя понял, я готов говорить серьезно. Почти. Про что ты хотела там узнать? Про традиции? Не против легкого погружения в историю?

— Отнюдь. Я люблю историю, — честно ответила я. — Я прочла практически все книги, которые смогла найти.

— Ну, значит, тебе точно понравится королевская библиотека, — ответил Глен. — Заодно и поможешь нам всем с поиском пророчеств. Ладно, слушай, начнем с тех времен, когда еще существовала древняя магия.