Леди для первых рыцарей

— И какая же? Даже если неприятная, но позволит нам развестись, то меня все устроит, — я лгала. Меня уже не устраивал развод — я не хотела так просто расставаться с мужьями, которые, возможно, будут для меня хорошими друзьями и людьми, которых я уважаю.

— Ваша смерть, леди Марион. Чтобы оборвать нити связи и не повредить магический потоки Глена и Блейка, достаточно будет вашей смерти. После подтверждения брака, к сожалению, ваша неестественная смерть обернется большими проблемами для них. Но, к счастью, пока это можно исправить. Вы уж простите, леди Марион. Но Блейк и Глен для меня словно младшие братья. Я не могу ими рисковать, даже если для их защиты придется замарать руки, — после этих слов Алисия оставила меня в одиночестве.

И страхе. Умирать я не хотела. Надо ли было так заморачиваться, пытаться выбраться из одной переделки, чтобы в итоге все равно умереть? Я подошла к своей койке и обессиленно села на нее. Думай, Марион, думай. Безвыходных ситуаций не бывает.

Я провела в размышлениях несколько часов, но они ничего не дали: магическая решетка надежно запирала меня, а к моей камере больше никто не приходил: ни стражники, ни Алисия, ни мужья. На последних я не обижалась — скорее всего, им даже не сообщили о моем заточении. Казнят по-тихому, а потом поставят перед фактом.

Обед или ужин мне не принесли, так что я с превеликим удовольствием прикончила тарелку с фруктами. Когда я доедала последнее яблоко, то услышала тихий голос, из-за чего подавилась и закашлялась.

— Спокойнее, леди Марион, это всего лишь мы с Блейком. Леди Марион, премного рад вас видеть в целости и сохранности. Мы обо все узнали, так что сейчас разбираемся с этим делом, — церемонно прошептал Глен, а у меня едва ноги не подкосились от облегчения: кажется, я спасена. И Блейк тут — стоит молчаливой статуей рядом с Гленом, но явно рад меня видеть.

— Все разрешилось? — выдохнула я с надеждой, что они как-то смогли переубедить Алисию и остальных в необходимости моей смерти, но мои мужья только отвели глаза. — Меня освободят и можно домой?

— Не совсем, — сказал Блейк, поджимая губы, словно ему было стыдно за свои слова.

— Значит, — я сглотнула, — вы попрощаться?

— Магия упаси вас от этих дурных мыслей, — зашипел Глен. — Мы собираемся вытащить вас отсюда и отбить всякие мысли у других о вашей казни.

— И как вы собираетесь это сделать?

— Очень просто — мы консуммируем наш брак, сделав его неразрывным.

Глава 14

— Вы собираетесь подтвердить наш б-брак прямо здесь? — Я обвела взглядом свою камеру. Она, конечно, не была ужасной, но и до комфортной не дотягивала. И если уж мне как-то придется пережить первую брачную ночь сразу с двумя мужчинами, то я предпочту делать это на мягкой удобной постели. Хотя, опять же, если выбирать между смертью и первой брачной ночью в тюрьме, то второе выглядит намного привлекательнее.

— Она права, Глен, давай-ка вытащим ее отсюда, а потом...

— А потом удерем в тот чудесный маленький домик, где и разберемся с консуммацией.

— Но решетка... — начала я, но замолчала, когда почувствовала, что сзади меня кто-то есть.

— Спокойно, это всего лишь Блейк, — фыркнул Глен. — Давай, переноси прекрасную леди Марион на волю. Никакого удовольствия от общения, когда я не могу рассмотреть нашу жену из-за этих ужасных прутьев.

Наверное, только сейчас я поняла, что Блейка назвали Блейком: он был весь черным, словно укутанным тьмой. Как будто черное-пречерное пламя горело на нем, ластилось, словно послушный дикий зверь.

— Ч-что это? — Я с опаской протянула руку в сторону Блейка, но черная материя, похожая на пламя, лишь мягко обвилась вокруг руки. Не больно, наоборот, даже приятно.

— Тьма в чистом виде, — ответил Глен. — Только, прошу вас, не путайте со злом, адом, демонами и чем там еще пугают детей в Остеоне ваши святоши! Блейк очень обижается. Просто есть темнота, тьма, а есть свет. Ничего плохого или хорошего они не несут, всего лишь вид магии. Очень, кстати, редкий и очень полезный.

— Прошу меня извинить, леди Марион, но мне нужен максимальный контакт, — сказал Блейк, а потом развернул меня к себя и прижал покрепче. Ничего общего с нежными и деликатными объятиями с утра. — Может быть неприятно.

Но все оказалось наоборот: было очень приятно. Словно кто-то окунул тебя в теплую прогретую солнцем воду в летний денек. И ты лежишь на берегу и наслаждаешься. Когда приятное тепло развеялось, я открыла глаза и увидела, что стою снаружи камеры.

— А у вас, леди Марион, высокое сродство к тьме, — сказал Блейк. — Я бы сказал, что такое высокое, что вы и сами могли бы воспользоваться ей, но...

— Но что?

— Но почему-то не можете. Если бы могли, я бы заметил. Не знал бы, что вы целитель на собственном примере, в жизни бы не поверил, — вздохнул Блейк. — Обычно у целителей высокое сродство к светлой магии, а у вас, наоборот, к темной.

— Ладно, умные разговоры будем вести потом, когда выберемся из замка, — сказал Глен. — Держитесь посередине. Я пойду вперед, ты идешь сзади. Что с охранниками?