Леди Дождя (СИ)

Ощущение нереальности происходящего нет-нет да и толкалось ему куда-то «под ложечку», отчего волоски на коже становились дыбом, а под черепом, отдавая мятной холодинкой, все четче и четче обозначало свое присутствие некое предчувствие... Нет, не плохое, а как в детстве, когда проснувшись ночью в Рождество, тайком от родителей, спускаешься из своей спальни в гостиную, в надежде застать там Санта Клауса...

«До чего же все странно! Может это просто сон?!» — попыталось загнать все в рамки привычного, бунтующее против странностей происходящего, сознание. Однако, для сна было уж очень в избытке множество слишком ярких деталей, против конкретики которых невозможно было возразить.

Угу, и в душе, под горячими струями, да и сейчас, когда ветерок из окна забрался под рубаху и прошелся нежной прохладой по разгоряченной спине, или вот, например, этот запах цветущего сада и свежести, что лился из распахнутого настежь «французского» окна и объяснялся тем, что оттуда, едва не заглядывая в комнату, тянулись в обилии росшие там цветы всевозможных форм и расцветок, а если подойти немного ближе, то было видно, что это цветочное изобилие уходит насколько хватает глаз и ограничивается только растущими вдалеке деревьями и кустарниками, впрочем — тоже цветущими, судя по белой, розовой или сиреневой дымке, которая их окружала помимо нежной зелени листвы.

Извилистая дорожка, густо посыпанная желтым песком, терялась в этих цветочных джунглях. И да: за окном, тихо шурша по листве, почти незаметно для глаза, моросил мелкий, но какой-то необыкновенно уютный (если это слово вообще применимо к дождю), ласковый, грибной дождик.

Уж не настолько он записной романтик, чтобы в собственном сне воссоздать эту идиллическую, почти что сказочную картину! Угу. Тем более, что в последнее время, сны его логичностью событий совсем не баловали, а напротив, муторные бессвязные кошмары были завсегдатаями его ночей.

Но... думать об этом здесь и сейчас категорически не хотелось и мужчина снова мечтательно уставился в сад, жадно вдыхая его ароматы. И от этой его, мирной картины, Джонни вдруг почувствовал необъяснимое облегчение, будто долго и трудно тащил в гору тяжелый груз, а теперь вдруг сбросил его, да и путь дальше пошел со спуском...

Стало неважно как и почему он здесь оказался, а хотелось просто стоять вот так, в оконном проеме, слушать шелест дождя, наслаждаться цветочными ароматами и прелестным видом и ни о чем не думать и не тревожиться... Его больше не беспокоила ни странность ситуации, ни собственный непривычный внешний вид, он откуда-то знал, что все дурное в его жизни, уже свершилось и дальше его ждали только добрые перемены и счастливые неожиданности!

Легкий, деликатный стук в дверь он и воспринял как такой приятный сюрприз и новая реальность не обманула его ожидания: на пороге стояла милая пожилая дама в устаревшем век назад, белоснежном, накрахмаленном чепце и круглых очечках, с подносом, расточающим самые приятные и соблазнительные для голодного желудка ароматы сдобных булочек, свежесваренного кофе и еще чего-то любимого в детстве, но прочно забытого и неузнаваемого теперь.

— Хозяйка сказала, что Вы уже встали, молодой человек, и велела подавать усиленный завтрак, так как Вы должны быть очень голодным!

И Джонни почувствовал, что он действительно очень голоден и, как не стыдно признаться, но ему, наверное, будет мало этого, хоть и «усиленного» завтрака!

— Благодарю Вас и передайте мою благодарность хозяйке, — поклонился он старушке, ни мало больше не смущаясь собственного вида, — а позволено ли мне будет узнать ее имя, — не понятно как и где зародившись, выскользнула из него следующая, чопорная и старомодная, но такая естественная здесь, фраза.

Пожилая дама удовлетворенно улыбнулась и успокаивающе покивала ему несколько раз своим чепцом:

— Узнаете, молодой человек, непременно узнаете, но в свое время! Всему, знаете ли, бывает свое время... Ну и если тогда вам вообще еще будет интересно ее имя, — закончила она таинственно и принялась сервировать завтрак на не весть откуда появившемся современном прикроватном столике со столешницей из матового черного пластика, покрытой старинной белоснежной вязанной салфеткой.

И Джонни, битый жизнью мужчина, а не добрый, наивный мальчик, легко согласился с ее доводами: ну конечно же он подождет! Куда торопиться-то? Впереди бездна времени, полного счастливого времяпровождения и необременительного ожидания. Отчего же и не подождать, если того желает его незнакомая, но такая радушная хозяйка?

Юрий. На грани двух реальностей

Юрий открыл глаза и обвел взглядом привычную и знакомую до мелочей обстановку собственной спальни в маминой квартире.

-Уф, — выдохнул с шумом и сладко потянулся, — слава Богу, только сон, — буквально пропел он и коротко рассмеялся.

Да и странно было бы не радоваться освобождению от того, жуткого кошмара, который ему пригрезился накануне — это же только представить себе: крах всех его ожиданий и страшное решение поставившее его на бордюр Дартмутской плотины!