Леди Дождя (СИ)

И тут же испуганно принялся шарить у себя на груди, торопясь достать бутылочку до того, как его скрутит мучительный кашель, от которого боль в горле становилась вообще раздирающей! И свое лекарство он таки достал — там еще было где-то на одну треть, но вот потребности отхлебнуть, у него так и не возникло! Держал перед глазами спасительный пузырек, прислушивался к своим ощущениям и понимал, что «огненная кошка», как он мысленно называл свою хворь, то ли вообще отсутствует, то ли временно забыла про свои злодейские повадки...

К сожалению — оказалось, что второе. Когда Марио вернулся домой и первым делом решил проверить реальность своих ожиданий, которые сегодня полдня теснились у него в груди, тревожили рассудок надеждами и мешали работать, он понял, что для полноценных нагрузок его горло еще не годиться. Нет-нет, он не отчаялся! Расстроился, конечно, не без этого, но после того, как одно за другим стали происходить события, намеки на которые он получил от «Прекрасной Леди», мужчина почитал ее посланницей Мадонны, а кому как не Богородице знать о его чаяниях? И уж конечно не ей их обманывать...

Ну и что, если простенькую колыбельную, которую он бережно хранил в своей памяти как и всё те крохи, что остались ему от покойной матери, он не смог спеть даже до половины?! Еще вчера он и полноценной фразы сказать не мог, а сейчас вот же, поет. А немногим ранее, он вообще, с жизнью прощался. И пускай этот его опыт потребовал для усмирения жжения аж трех глотков, но попытка того стоила! Просто нужно еще подождать... Сколько? Да похоже, что уже не так-то и долго. Марио дольше ждал, Марио подождет еще...

Джонни. Знакомство с Прекрасной Леди...

Проснулся мужчина на рассвете, чего в его жизни не случалось с детства. Да и то, тогда он вставал «на зорьке» исключительно ради такого важного дела, как рыбалка! Правда сегодня он тоже рассчитывал на «улов», хотя и несколько иного рода: вчера в кондитерской он не только смог насладиться изысканным десертом от очаровательной супруги Леви Мартинсена, но и уловить отрывки разговоров, которые в своем большинстве были о людях ему неведомых, а потому и не интересных, но и о «Прекрасной Леди» здесь говорили немало.

Вот из одного такого разговора Джонни и узнал о ее привычке «творить радугу» на рассвете. По утверждению собеседниц, именно в это время суток, пока еще нет яркого дневного солнца, радуга у Леди получается особенно яркой и насыщенной! Он еще удивился, как такое может быть, ведь радуга появляется исключительно при ярком солнце, однако одна из дам, которых он невольно подслушивал, тоже задала этот вопрос, на что подруга ей заметила, глубокомысленно возведя очи горе́:

— Ну, во-первых — если солнца пока не видно, то это не значит, что его нет! Ну а во-вторых — это же Леди! Кому, как не ей творить чудеса со всем, что хоть как-то касается дождя.

На что ее собеседница понимающе покивала и заметила:

— Ох, Гортензия, я так тебе завидую! Ведь я «сова» и ни в жизни не встану с постели так рано, даже ради чудесной радуги нашей Леди.

— Но ты ведь можешь задержаться до рассвета: летом он наступает около четырех часов утра, — нашла как помочь «сове»-завистнице ее подруга Гортензия, — конечно, если действительно хочешь посмотреть... Ну а доспишь уже позже.

Джонни не знал, до чего договорились «сова» с «жаворонком», но сам решил обязательно воспользоваться этой информацией и непременно взглянуть на знаменитую радугу, а заодно и на не менее знаменитую Леди, свою гостеприимную хозяйку, которая так вовремя возникла на его пути. В этом его желании, досужее любопытство было далеко не главным: он мечтал не просто увидеть Леди и, если удастся, познакомиться с ней, а обязательно поблагодарить за все то, что она сделала и продолжает делать для него.

Хотя у него и были некоторые сомнения на этот счет: ведь недаром же хозяйка дома ни разу не навестила его лично? Что за этим скрывается? Деликатность или стеснительность самой Леди? Ой, вряд ли! Он слишком хорошо помнил тот спокойный и уверенный, глубоко уверенный в себе взгляд, которым женщина смотрела на окружающих тогда, в той убогой забегаловке, гордо именующей себя «баром», откуда она его увела...

Если бы он этого не помнил, а еще того, почему пошел за Леди, едва та его поманила за собой, Джонни никогда бы не решился навязываться со знакомством. Но те воспоминания... От них становилось так тепло! Они дарили уверенность, что здесь его не унизят слезливой жалостью, не встретят высокомерной, брезгливой или презрительной гримасой... Разве что дружеского участия он мог ожидать от той, которая сейчас выхаживает в своем доме саму его душу!

Ну, а то, что она не стремится к личному знакомству..? Может именно из-за того, что не хочет слышать слов благодарности? Джонни должен был сам убедиться в этом... Ну или понять иную причину...

* * *