Леди Джейн

– И вы позволяете ему это?

– Что же в том плохого? – в голосе герцогини прозвучало искреннее удивление. – Он-то думал призвать моих людей к бунту, а вместо этого приучил их бояться меня. А, кроме того, жители Найта едва ли могут понять, что собой представляет ваш дьявол.

– Джайлс – хороший рассказчик, – добавила она мечтательно. – Слушая его, я и сама готова поверить, что являюсь исчадием ада.

– Джайлс? – повторно названное имя что-то напомнило мне. – Ваша светлость говорит о Джайлсе из Хема?

– Совершенно, верно, сэр Питер.

Теперь я вспомнил его историю. Сразу по окончании последней войны, на севере страны, наименее от нее пострадавшей, вспыхнул мятеж. Возглавлял его фермер из селения Хем, человек решительный и весьма красноречивый. В его выступлениях разумные претензии замысловато переплетались с абсурдными, и в двух словах его позицию можно было изложить так: недоволен всем. Например, он одновременно обвинял королеву Елизавету в том, что она начала ненужную войну, ослабившую страну, и тут же называл ее вероотступницей, заключившей перемирие с Найтом. Восстание, поначалу принявшие опасные размеры, было быстро подавлено, но вожак его бесследно исчез вместе с семьей.

– Вашей светлости известна история этого человека? – осторожно осведомился я.

– Разумеется, – холодно ответила леди Джейн, – но я почти никогда не отказываю изгнанникам. – Быть может, тот, кто не сумел стать человеком Днем, станет им в Ночи?

Я почтительно промолчал, опасаясь сказать неуместное слово. В сущности, я мало знал герцогиню: наше прежнее знакомство было вполне официальным. Хотя она довольно задержалась в нашей столице, я избегал встреч с ней. Тогда никто и предположить не мог, что правлении королевы Марии уже на исходе. Напротив, казалось, ей предстоит долгое царствование. И залогом этого представлялась высокая женщина в красно-черном одеянии, чьи войска помогли королеве Марии одолеть мятежников. Потому леди Джейн была для меня символом страшного настоящего. Я же более всего стремился заглянуть в грядущее, и потому особое внимание уделял младшей сестре герцогини славной резвой девочке по имени Энн. Тем не менее, леди Джейн запомнила меня. Почему?

За поворотом дорога разделилась. Правая ветвь, более ухоженная, поднималась в гору к замку. Левая, изрядно разбитая тяжело гружеными телегами, уходила вдоль горы к довольно большому селению. Вероятно, оттуда и ехал фермер.

– Джайлс считает, что я виновна в гибели его семьи, – проследив за моим взглядом, сказала леди Джейн. – Он так и не понял, что никому не позволено безнаказанно задевать Силы Ночи. Потому что они всегда готовы напомнить о своем существовании, в отличие от множества других богов, придуманных людьми.

Я промолчал, вспомнив свой разговор накануне отъезда.

– То, что вы затеяли, друг мой, – сказал мне принц Кларенс, – есть чистейшей воды безумие.

– Отчего же?

– Будь на моем месте, отец Бенедикт, – улыбка на лице Кларенса была бледной, но голос звучал решительно, – вероятно бы ответил уместной цитатой из какой-нибудь мудрой книги. Но я скажу тебе просто (оставаясь один на один, мы всегда переходили на «ты»), есть в нашем мире вещи, постижение которых опасно, а потому не нужно.

– А, кроме того, – нарушил мои размышления низкий голос леди Джейн, – его сначала предупредили, но он не внял предупреждению.

Это было более чем странно: владетельная государыня, не признающая над собой никакой власти – ни божьей, ни королевской – как бы оправдывалась перед случайным гостем. И в чем? Или она все-таки догадалась? Но даже если догадалась, какой смысл – вот так объясняться со мной? Кто я ей?

– Джайлс оскорбил Человека Песка, – между тем монотонно продолжала леди Джейн, – а тот не понимает насмешек: у него нет чувства юмора.

– Точнее есть, – тут же пояснила она, и я вновь увидел полыхание ночи, – но весьма своеобразное.

Тем временем мы до половины одолели подъем. Солнце окончательно исчезло за горизонтом, и в резко наступивших густых сумерках слова герцогини прозвучали немного зловеще.

– Ваша светлость всегда путешествует в одиночестве? – желая сменить тему, осведомился я.

– Что может угрожать дочери дьявола? – не без вызова ответила леди Джейн, и снова невольно подумал, неужели этот вызов, как и прежнее объяснение, обращены к настоящему мне?

– Нет, не всегда, – между тем продолжала она уже вполне спокойным тоном, – иногда ко мне присоединяются мои друзья.

Разговор наш опять прервался, и некоторое время мы ехали молча: она целеустремленно смотрела вперед на дорогу, а я рассеяно разглядывал причудливые переплетения ветвей, свисающие на нашем пути.

Дорога еще раз повернула направо, и мы оказались прямо у внешних замковых ворот. На крепостной стене никого не было видно, тем не менее, при нашем появлении ворота без малейшего шума распахнулись как бы сами собой. Посреди широкого двора нас встретили несколько человек, одетых в цвета герцогини (красное на черном), и она молча, не останавливаясь, приветствовала их тем же жестом, каким встретила меня.