Леди и авантюрист

– Господи! – невнятно проговорила она сквозь пальцы, – Он не убился, доктор?

Гривз сердито покачал головой.

– Ничего серьезного, даже швов не потребуется накладывать, – проворчал он. – Однако у меня, миледи, есть для него очень четкий медицинский совет.

– Какой, доктор? Скажите!

Гривз ухмыльнулся.

– Когда у вас начнутся родовые схватки, попросите молодого мистера Ратледжа прихватить с собой будущего отца на Пиккадилли, и там в любой пивной пусть он его напоит до бесчувствия.

Эпилог

Пришло время положить конец этому долгому разброду, при котором если что-то и является полезным, то плата оказывается несоразмерно высокой.

Лорд Честерфилд. Этикет истинного дворянина

Макс проснулся и обнаружил, что солнце опустилось к горизонту бледного октябрьского неба и небезуспешно пробивается сквозь щели в неплотно прикрытых ставнях. Он сел и, приложив руку козырьком к глазам, стал смотреть, как Кэтрин неспешно пробирается по дорожкам сада к нему. На зеленом фоне она выглядела такой притягательной, гибкой и прелестной, что Макс даже не обратил внимания, что простыня соскользнула на прохладный мраморный пол. Он лениво зевнул и потянулся всем телом, но взгляда от Кэтрин так и не отвел. Привычка к послеполуденному отдыху превратилась в роскошную традицию. Почти такую же неодолимую и постоянную, как любование собственной женой.

Кэтрин. Кэтрин, что двигалась так, будто время утратило какой-либо смысл. Впрочем, здесь, в Испании, посреди буйно разросшихся виноградников, это не имело никакого значения. Темп жизни задавался не календарем, а виноградной лозой. Он наблюдал, как его жена неторопливо идет – буквально плывет – по густой сочно-зеленой траве, что обрамляла террасу. Из-под длинного подола белой юбки то и дело мелькали ее босые ноги. Одну руку Кэтрин держала на своем уже заметно округлившемся животе, а в другой держала что-то похожее на письмо, которое читала на ходу. Ее темно-каштановые распущенные волосы золотились в лучах заходящего солнца.

Гея. Его земная богиня. Он с самого начала это знал. Хотя для его бабушки она всегда оставалась Королевой Пентаклей, символом бескорыстия и мудрости. Но самое главное – присущая королеве плодовитость, при мысли о которой Макс громко рассмеялся. Кэтрин, должно быть, услышала его смех, потому что подняла на него глаза со смущенной и немного растерянной улыбкой. Взгляд у нее исполнился безбрежного счастья, что не могло не порадовать ее мужа до душевного и физического трепета. Макс поискал в памяти более подходящее слово и не нашел.

Кэтрин, чуть наклонившись, грациозно прошла под низко нависшей цветущей лозой и подошла к Максу.

– Ты смеешься, – заметила она, неслышно ступая босыми ногами по мраморному полу. – Сонный, голый – и смеется! Любопытно узнать, что за мысли бродят у тебя в голове?

Макс обнял ее рукой за более чем широкую талию и усадил рядом с собой. Другой рукой он забросил густую копну каштановых волос ей за плечо и убрал пряди с лица.

– О чем я думаю всегда, ты знаешь, но я с удовольствием повторю, – прошептал он. – Я думаю о том, что люблю тебя. Что ты мне нужна.

Кэтрин бросила взгляд вниз.

– Да, я вижу. И правда ...

Он потянулся к ней и поцеловал в губы.

– А еще я думаю о том, что, глядя на тебя, забываю обо всем и не желаю никуда отсюда уезжать.

Кэтрин неопределенно пожала плечами.

– Ну что ж, если ты на самом деле хочешь остаться, тогда нам незачем отсюда уезжать, – просто ответила она и провела ладонью по его заросшему щетиной подбородку, – ведь вилла принадлежит тебе, разве не так? Теперь крыша больше не протекает, а пауки все перебиты ...

– Что ты такое говоришь, Кэтрин! Здесь такого никогда не было!

Она машинально погладила свой выпирающий живот.

– Нужно будет еще подновить детскую, и можно оставаться здесь до скончания века. За Олдхэмптоном присмотрит Бентли. Ему все равно нужно найти занятие, чтобы держать его подальше от всяческих соблазнов.

Макс лег в шезлонг и притянул Кэтрин к себе.

– Из твоего брата фермер никудышный, – заметил он. – Мне же здесь долго оставаться нельзя. Я дал слово Пилю. Но мы каждый год будем сюда приезжать. Правда, здорово было наблюдать, как собирают урожай? Для меня прямо чудо какое-то. Столько лет сюда не приезжать! Почему, ума не приложу!

Впрочем, ответ он знал. Каталония уж слишком близко к Франции. К Эльзасу. Очень много воспоминаний и сплошной душераздирающей боли. Поначалу даже аромат зреющего винограда просто-напросто душил его. В детстве он ездил сюда довольно часто.

Он привез ее в Каталонию, чтобы провести романтический медовый месяц. По крайней мере, в таком намерении он постарался убедить себя и ее. Но сейчас он понял, что сделал так исключительно ради того, чтобы она прогнала прочь еще несколько призраков из его прошлого. И она прогнала. Макс с нежностью провел ладонью по ее выпирающему животу и испытал чувство глубокой, искренней благодарности.