Леди и авантюрист

– Леди Кэтрин, я думаю, что вы жестокосердная женщина, – ответил он, возвращая ей ее же слова.

Он наблюдал, как она старается сердито на него посмотреть, но лицо ее было не способно вот так взять и сразу нахмуриться.

– Сэр, так как насчет ваших извинений? – требовательно спросила она.

Встретив ее прямой взгляд, де Роуэн сразу ясно припомнил до последнего слова все, что тогда ей наговорил, и испытал острейшую неловкость. Он не любил оставаться в долгу перед кем-либо. Он попытался подыскать те слова, которые бы оправдали то, что быть оправданным никак не могло.

– Я поторопился с выводом о вашей репутации, мэм, – наконец проговорил он, сумев совладать со своей гордыней. – Я был не прав.

Кэтрин чуть наклонилась вперед, так что корсаж ее прикоснулся к стоявшему перед ней бокалу. – Могу я вас спросить: а зачем вы вообще так поступили?

Де Роуэн оглядел заполненное посетителями помещение. В одном углу за столом напропалую веселилось сборище явно записных гуляк, и от громогласных тостов и бесстыдной похвальбы звенело в ушах.

– Не знаю.

Кэтрин не, отвела взгляда и, храня упорное молчание, продолжала пристально смотреть ему прямо в лицо. Де Роуэн к такому повороту оказался вовсе не готов, и уж совсем ему не понравилось повисшее между ними молчание.

– Когда-то я был знаком с одной особой, – собравшись с духом, заговорил он, – ваше приглашение, вынужден признать, весьма для меня неожиданное, мне ее и напомнило. Думаю, мне хотелось, чтобы вы ... ну, доказали мне что-то. Вот только что именно, я вряд ли сумею объяснить.

И он опять немного растерянно замолчал.

Кэтрин одарила его насмешливым взглядом и поудобнее устроилась в кресле.

– Признаюсь, весьма убогое объяснение, – прищурившись, заметила она. – Отчего бы вам не сделать более удачную попытку?

– Простите, вы о чем?

Кэтрин скупо улыбнулась.

– У меня есть два брата, и я неплохо представляю, что, собственно, делается в голове у мужчины. Хотите, поделюсь?

Де Роуэн скорее предпочел бы, чтобы ему испанская инквизиция повыдергивала на руках все ногти.

– Конечно, будьте так любезны, – равнодушным тоном ответил он и потянулся за бутылкой шамбертена.

Народу вокруг ощутимо прибавилось, и в воздухе стоял уже неумолчный гул голосов, под который Кэтрин рассеянно взболтала рубиновое вино, что мерцало в ее бокале. Неслышно подошел официант и молча поставил заказанные блюда на стол, однако дразнящий аромат хорошо прожаренного мяса оба собеседника оставили без внимания.

– Полагаю, я привлекла вас как женщина, мистер де Роуэн, – проговорила наконец Кэтрин. – И по какой-то неведомой мне причине такое обстоятельство вас разозлило.

У де Роуэна внутри все застыло.

– Леди Кэтрин, – сумел выдавить он, – вы всегда вот так режете правду-матку?

Она спокойно кивнула в ответ.

– Это мой извечный грех. И еще я думаю, что вы обозлились на самого себя за то, что отвлеклись от основной работы. – Она замолчала, подняла на него глаза и слегка покачала головой. – Впрочем, возможно, вы просто ... возжелали меня как женщину? И не сдержались. Осмелюсь заметить, я повела себя в отношении вас точно таким же образом.

Ее неожиданное умение разглядеть его насквозь просто удручало, но отрицать очевидное казалось полной глупостью.

– В чем бы ни заключалась причина, я принес вам скверные извинения за скверный поступок, – признал он сквозь зубы. – Отчего же вы так стремитесь простить человека, который вовсе не заслуживает прощения?

– Почему вас так беспокоит моя реакция?

Де Роуэн лениво и высокомерно приподнял брови.

– Меня вообще мало что беспокоит, – проговорил он, тщательно взвешивая каждое слово. – В нашем случае у нас с вами оказывается слишком много общих знакомых. Я вовсе не желаю, чтобы между нами возникла какая-либо натянутость.

Взгляд Кэтрин стал неприкрыто насмешливым.

– Именно в этом и причина, мистер де Роуэн? – поинтересовалась она и чуть заметно повела плечами. – Причина в вашей работе? В ваших деловых знакомствах? В том, чтобы не уронить свою репутацию?

У него возникло ощущение, что она отдалилась от него черт знает куда, и в его груди неожиданно заломило от исступленной и необъяснимой боли утраты.

– Господи, нет, конечно! – отрывисто возразил он и, быстро протянув руку через стол, непроизвольно схватил ее за запястье. – Как только такое вам в голову могло прийти?

– Я так на самом деле ... не думаю, – чуть запнувшись, ответила она извиняющимся тоном.

Де Роуэн бросил взгляд на их сплетенные пальцы и поразился тому, как контрастно смотрелась ее фарфорово-белая кожа на фоне его загорелой руки. Ее рука с тонкими пальцами и коротко и аккуратно подстриженными ногтями оказалась неожиданно сильной и уверенной. Когда до него, наконец, дошло, что он, забывшись, все сильнее сжимает ей кисть, де Роуэн выпустил руку Кэтрин.

– Леди Кэтрин, мне становится тошно от одной мысли, что между нами может возникнуть неприязнь, – пробормотал он, неловко убирая руку. – Даже если мы с вами больше никогда не увидимся, мне вовсе не хочется, чтобы мы расстались по-плохому. Боюсь, лучше объяснить я не сумею.