Леди и одинокий стрелок

Амалия взяла нож и решительно поглядела на свои волосы. Их было ужасно жалко. Амалия понимала, что в игре, в которую она ввязалась, ставкой служит ее жизнь, но отрезать волосы, которыми она так гордилась, казалось просто немыслимым. Даже проститутки не ходят с короткими волосами!

Рука с ножом потянулась к волосам – и упала.

«Нет, я не могу… – Амалия зажмурилась. – Я никогда не смогу этого сделать!»

В следующее мгновение она уже резала волосы по линии плеч.

На глазах выступили слезы, но Амалия упорно резала и резала. Наконец в руке у нее остался хвост длиной не меньше фута. Амалия чуть не зарыдала, увидев его, но пересилила себя и спрятала его в сумку.

«Вот и все…»

Амалия подошла к реке и погляделась в воду. Волосы исчезли, но от этого она не стала похожей на мужчину. И что-то еще в ее внешности изменилось… Внезапно Амалия испустила истошный визг:

– Господи, я загорела!

В девятнадцатом столетии барышня из хорошей семьи никак не могла быть загорелой. Это же неприлично!

Амалия почувствовала себя совершенно несчастной. Она пожертвовала волосами, и совершенно неизвестно, для чего. А теперь еще этот проклятый загар! Нет, никогда ей не сойти за мужчину, даже и в мужской одежде.

Лошадь радостно зафыркала и приблизилась к берегу. Амалия обернулась и только теперь заметила, что по дороге кто-то едет.

Кто бы там ни был, он мог превратно понять положение, застав ее рядом с трупом, у которого перерезано горло. Амалия схватила тело Джо Фрезера за плечи и, мысленно попросив у него прощения, спихнула его в воду. Труп с раскинутыми руками поплыл дальше по реке, покачиваясь на волнах.

Амалия отряхнула ладони, поправила бесполезный, без патронов, револьвер и обернулась к приближавшемуся всаднику. Сердце ее запело от радости.

В это мгновение Амалия уверовала в бога. Не то чтобы она не верила в него раньше, – просто прежде бог представлялся ей существом грозным и могущественным, но малость отдаленным. Он был настолько занят, верша судьбы королей и империй, что до никому не известной Амалии Тамариной ему не было никакого дела. Теперь она знала, что это не так и что он не забывает о ней, несмотря на ее непростительное легкомыслие.

Во всаднике, который бодро ехал на сером в яблоках коне, Амалия безошибочно узнала ковбоя стоимостью в пятьсот долларов при любом виде доставки, грозу четырех штатов, мерзавца, который отнял у нее в поезде ее любимый платок. Теперь-то она точно поквитается с ним за все.

Разумеется, он хороший стрелок, но нет такого человека, которого нельзя было бы застать врасплох. Амалия сделала глубокий вдох, оглянулась на лошадь, и план мести мгновенно созрел в ее голове.

2

Рассказывает Билли Мэллоун.

Я покинул славный город Остин, что в штате Техас, по причинам, от меня не зависящим, и взял курс на юг. В пути у меня были спутники, которых я никому не пожелаю, но мне удалось в конце концов от них отвязаться, и я ушел. Не обошлось без перестрелки, но мне повезло – я не получил даже царапины, а из тех многие остались лежать. Газеты, конечно, про это писали, но всем же известно – в них сплошное вранье. Что я в одиночку уложил тридцать человек, это неправда. У меня и патронов столько не набралось бы. Думаю, их было пять, не больше, да еще охранник Оливер. Он был большой сволочью и всегда издевался надо мной, пользуясь тем, что я в цепях. Я человек не злой, но за все надо платить. В конце концов он и заплатил.

Я не знал, сколько мне удастся гулять на свободе. В газете прочитал, что за меня опять объявлена награда, и решил быть осторожным. Дело в том, что у меня оставались два дела, которые я никому не мог поручить. Во-первых, я хотел отыскать свою пегую лошадь, которую у меня забрали при аресте. Это был единственный друг, который у меня еще оставался, и в тюрьме я, бывало, не спал ночами, думая, как там моя Птица без меня. Мне казалось, что ее бьют и обижают, а я сижу в четырех стенах и ничего не могу для нее сделать. Все остальные мои друзья уже умерли – те, кто не успел предать. Тим Фланаган и Чак Бойд лежали в Форте Самнер на старом кладбище, Джим Райс – где-то в Техасе, Гарри Бонней – тоже застрелен и стал землей. Пит Гамильтон, к сожалению, не умер, и мое второе дело было связано именно с ним. Когда он ранил Тима в живот, его подручные подобрали раненого и принесли в дом, а потом сели с Питом играть в карты. Мой друг умирал, а они смеялись, назначали ставки и спокойно перекидывались в покер. Узнав об этом, я решил, что не спущу этого так Питу. Я знал, что он стал шерифом где-то в Техасе, и был намерен разыскать его. Но сначала я собирался заняться Птицей.

Типа, который взял себе мою лошадь, звали Реджи Слендер. Когда я предстал перед ним, он посмотрел на меня, как на привидение.

– Я вообще-то насчет своей лошади, – сказал я.

Он начал мямлить, но в конце концов я разобрал, что Слендер продал мою Птицу за большие деньги какой-то вдове.

– Ну ладно, – сказал я, – а где Пит Гамильтон?