Леди и война. Цветы из пепла

Гавин приносит ужин и остается со мной. Он бледен и нервозен. Он был на площади и еще в храме, который расчищают.

– Что там?

Гавин вскидывает взгляд, не зная, имеет ли право говорить мне.

– Они многих убили, верно?

Кивает.

– Их казнят. Всех, кто причастен.

Сквозь толщу стен я слышу рокот пушек. Спокойно. Кайя они не повредят. Это просто ответ на его предложение, и я знаю, что будет дальше: еще до вечера над замком распустится алый цветок.

– Папа сказал, что виноват тот старик. – Гавин все-таки присаживается.

Стульев не нашлось, зато принесли сундуки с покатыми крышками. Ну да, вдруг нашей светлости захочется сменить наряд.

– Он один, а их много… почему они его слушали?

Я не знаю точного ответа, могу лишь предположить:

– Они испугались. И растерялись. Им проще было сделать то, что скажут, чем решать самим.

Кайя появится спустя несколько часов. Он отпустит Гавина и откажется от еды, сядет на пол, стянет сапоги. Я стряхну снег, налипший на его камзол, и от камзола помогу избавиться. От одежды пахнет порохом, пылью и падалью, последний аромат сладковатый и омерзительный.

…мне надо было подумать и переодеться.

…вот сейчас и переоденешься. Заодно умоешься.

Таз, кувшин и воспоминанием о Ласточкином гнезде – мыло с розовыми лепестками. Я передаю одежду охране. Сейчас остались лишь двое, но это потому, что Кайя вернулся. Впрочем, я уже как-то привыкла, что меня повсюду сопровождают люди с оружием.

…Кайя, лезь под одеяло. Мне на тебя смотреть холодно.

…сто тридцать семь человек. Он оставлял в храме головы. Складывал перед той картиной.

Помню ее. Огненный рыцарь на рыжем коне. И город под его копытами.

…у него есть ученики. И последователи. Его даже допрашивать не надо, он сам готов рассказывать. Если бы ты видела, какое в нем безумие. Хотя нет, не надо, чтобы ты такое видело. Он действительно верит в то, что мне нравится убивать.

И теперь Кайя чувствует себя ответственным за случившееся. У меня же иная версия.

…или ему просто нужен был бог. Неважно какой, главное, чтобы выражать его волю. Управлять его именем.

Та же власть, пусть и на вере основанная, возможно, такая прочнее той, что дается по закону.

…возможно. Скорее всего, появятся другие. Твой человек пришел ко мне. Не сердишься?

…а должна? Вы договорились?

…да. Он интересен. Если справится, будет дознавателем.

Мне казалось, что это место принадлежит Урфину, но я понимаю, почему Кайя передумал.

…именно. Дознаватель часто оказывается под ударом, а Урфином я рисковать не хочу. Твой человек заслужил это место…

Кайя повел плечом, точно в нем сидела пуля.

…у меня и злиться на него не выходит. Столько времени быть рядом и не вызвать тени подозрений. Подстрелить меня же. Уйти от магов. Опекать тебя. Вернуться. Зачистить Совет. Спасти Йена. Выжить в этом котле… у меня будет лучший дознаватель за всю историю протектората.

Пожалуй, с этой точки зрения я проблему не рассматривала. Но почему-то мне кажется, что Юго эта работа придется по душе.

…он и по этим сумасшедшим делал заметки, осталось перевести в списки и принять решение. Тех, кто причастен к убийству, я казню.

Просить о снисхождении не стану. Сто тридцать семь человек…

…но пока не понимаю, как быть с остальными. Некоторые придут в себя. Другие слишком далеко зашли. Пусть и невиновны, но если отпустить, разнесут заразу. В городе хватит работ. На первое время. А там видно будет.

Возможно, это незаконно и несправедливо по отношению к людям, вся вина которых состоит лишь в их вере, но я понимаю, во что может эта вера переродиться.

В попону из человеческой кожи. В упряжь, украшенную волосами. В чашу с кровью и головы, которые укладывали в храме.