Леди Клиган (СИ)

— В Пекло Её трахнутое Величество! Что еще?

— Еще? Еще остается Джоффри. Который свято убежден, что ты — по прежнему его ручной Пес. И что, даже если леди Санса станет твоей женой, он все равно волен делать с ней, что пожелает.

Клиган медленно поднялся и навис над Варисом.

— Если гребанное Величество хотя бы пальцем тронет Птаху…

— Сандор! — проникновенно, глядя прямо в горящие яростью серые глаза, промолвил Паук. — Подумай, ЧТО случится, если ты посмеешь поднять руку на короля? Я скажу: ты погибнешь. А вместе с тобой и леди Санса.

Пес, рыча, отступил и снова приложился к фляге.

— Есть и еще один аргумент за то, чтобы уехать из Королевской Гавани засветло, — продолжил Варис, будто ничего и не было. — Брачная ночь.

Пес весь напрягся.

— Что ты собираешься делать в ночь после свадьбы?

— А если я скажу, что планирую оттрахать милашку Старк во все щели, тебе-то что?! — огрызнулся Клиган.

— Ну, это будет означать, что весь мой опыт в понимании людей и прогнозирования их поступков ничего не стоит, — улыбнулся Паук. У Сандора мелькнула злая мысль поступить с Птахой именно так, как он сказал Варису, просто назло! Но, глубоко вздохнув и попытавшись хоть немного унять раздражение, он понял, что чертов евнух прав: он не тронет Пичугу. Ни сейчас, ни потом. Разве что она сама захочет…

Видя, что победил в этой словесной дуэли, Варис добавил:

— Больше у нас не будет возможности безопасно встретиться. По крайней мере в ближайшее время. А потому просто будьте готовы и собраны с самого раннего утра после брачной ночи. Мой человек зайдет за вами и скажет, куда идти и что делать…

В последний вечер перед свадьбой, когда очередные мучения у цирюльника и банщика были окончены, белобрысый командир Алых — Эйгон Хилл*, так он представился — сказал Псу, что сегодня он волен ходить по замку невозбранно. Ему даже разрешено напиться. Но Тайвин Ланнистер не желает, чтобы его вассал, к тому же из столь преданного Ланнистерам рода, порочил свое имя — и имя сюзерена — трахая шлюх накануне собственной свадьбы!

— Это его точные слова, Пес, — глядя Клигану прямо в глаза, говорил Эйгон. — А потому в город тебе по-прежнему дороги нет. Ты знаешь, что лорд Тайвин может на многое закрыть глаза, но вот нарушения своего прямого приказа не потерпит.

— Да знаю я, знаю, Соломенная Голова, — усмехнулся Пес, в предвкушении вечернего пьяного кутежа. Алый нахмурился на такое прозвище, но промолчал. — Не знаю, чего наш лорд так трясется над моей репутацией, но ладно уж… Потерплю еще недельку.

— Хорошо. По крайней мере, через неделю ты уже не будешь под моей ответственностью, — вздохнул Хилл и уже повернулся уходить, как вдруг произнес: — Это, конечно, может быть только моей догадкой, Пес, но, думаю, я знаю, почему лорд Тайвин так ревностно охраняет твою… хм, честь, перед свадьбой.

Клиган внимательно глянул в серые глаза ланнистерского бастарда. Они были почти такого же цвета, как у него самого. Эйгон же наклонился к нему поближе и тихо произнес:

— Наш лорд, видимо, хочет, чтобы во время брачной ночи ты… проявил должное усердие в деле зачатия наследника.

После этого, взметнув свой алый плащ, бастард вышел.

А Пес сидел, как громом пораженный.

Ну конечно же… Как можно было даже предположить, что он, тупой рубака, глупая псина, сможет обмануть Золотого Тайвина Ланнистера! Тот наверняка предполагал, что Сандор может и пожалеть несчастную Пичугу, не притронуться к ней. А Льву нужно было, чтобы у Пса и Волчицы непременно родились щенки! Ключ к Северу, так?

Теперь, когда он понял все коварство Старого Льва, во рту застыл привкус крови, а в голове…

В голове замелькали картины с участием Пташки, одна соблазнительней другой. Бриджи снова натянулись — сказывался более чем двухнедельный целибат.

Если бы он трахал шлюх всю неделю, как он привык, то, возможно, смог бы сдержаться в брачную ночь. Теперь же…

Теперь он был совсем в этом не уверен.

Нужно было срочно напиться…

Он раздобыл бутылку с вином и теперь искал укромное место, где можно было без проблем её опустошить. В свою комнатушку возвращаться не хотелось: за последние дни она осточертела ему похуже темницы!

А потому, пошатавшись по суетящемуся замку, он остановился в богороще. Почти все обитатели Красного Замка веровали в Семерых, и с достаточной долей вероятности здесь можно было найти временное уединение.

Сумерки уже достаточно сгустились, а он уже достаточно нагрузился вином, когда до слуха Пса донеслись шаги.

Он превосходно видел в темноте, да и горящие чуть в отдалении факелы рассеивали мрак, так что он видел все, происходящее в богороще, как на ладони. Меж деревьев мелькнула тонкая девичья фигурка. Бледное личико было обрамлено огненно-рыжими волосами.

Пташка! Собственной персоной.

У Пса перехватило дыхание. То ли выпивка была тому виной, то ли окружающие их сумерки, но девчонка Старк показалась ему в тот момент каким-то неземным, идеально красивым существом, до которого он побоялся бы дотронуться, опасаясь, что она рассеется, будто невесомая дымка…