Леди Кошка

Конечно, не все котята, родившиеся в Усадьбе Понсонби, были перерождениями людей. Большинство было просто обычными котятами, родившимися обычными кошками, и они получали имена Мурка или Пушок. Леди Кошка легко могла отличить обычного котёнка от переродившегося человека просто заглянув в его глаза, как только они открывались, а до тех пор она не пыталась давать им имена.

Так что через десять дней она осматривала четырёх котят, родившихся 22 января 1901 года, в тот самый день, когда умерла Королева Виктория. Трое из котят были полосатыми, четвёртый — рыжим.

Леди Кошка сначала брала по очереди на руки полосатых котят, определяя, кот это или кошка, а затем пристально вглядывалась в его недавно открывшиеся глаза.

— Ты — кот, — сказала она три раза, и снова три раза: — Извини, дорогой, ты только кот.

Но когда она дошла до четвёртого котёнка, маленького и унылого, ожидая, что это ещё один кот (рыжие котята обычно оказываются котами), она обнаружила, что этот был королевой (так называют кошечек). Тогда она посмотрела в её глаза, и у неё перехватило дыхание.

— Не только королева, — произнесла Леди Кошка хриплым шёпотом, — но Королева!

Почтительно, она положила рыжего котёнка назад в его уютную корзинку.

— О, Ваше Величество! — сказала она. — Родились заново в день Вашей смерти! Подумать только, Вы удостоили мой дом такой чести!

И, неуклюже, ведь она уже была не молода, она присела в реверансе.

— Ваша покорная служанка, мэм, — сказал Леди Кошка и, пятясь, вышла из комнаты.

Глава Вторая

Леди Кошка поспешила из комнаты Восточного Крыла, где родился этот последний выводок котят, в главную спальню Усадьбы Понсонби. Это была просторная комната, где её родители спали при жизни — то есть при их предыдущей жизни — и которую они, уже в новых телах после перерождения, всё ещё, естественно, занимали. Когда-то Полковник был вспыльчивым офицером, а его жена чем-то вроде боевого топора, и теперь ни одна кошка ни разу не посмела пересечь этот порог.

Леди Кошка нашла их уютно лежащими рядышком, бочок к бочку, посреди большой кровати под балдахином. Персиваль реинкарнировал в белого котёнка, со временем выросшего в очень большого и толстого кота. Его пышные, закрученные кверху усы были точной копией военных усов Персиваля при его человеческой жизни. Флоренс была пёстрой кошкой с теми же самыми маленькими, тёмными глазами, когда-то поглядывавшими из-за пенсне Леди Понсонби.

— Папа! Мама! — взволнованно вскричала Леди Кошка (она никогда не могла заставить себя обращаться к ним по имени). Заслышав её голос, они зевнули и потянулись на прекрасном шёлковом покрывале с узором из дамасских роз, которое было теперь изрядно потрёпано острыми когтями и запачкано грязными лапами.

— Представляете, — продолжила она, — Наша дорогая скончавшаяся Королева на самом-то деле не умерла! Эдвард VII теперь может быть Королем Англии, но здесь в Усадьбе Понсонби всё ещё правит Виктория!

— Мяу, — прореагировал Персиваль скучающим голосом, и эхом отозвалась Флоренс: — Мяу.

И они слезли с кровати и направились по широкой лестнице с резными перилами, вниз, к столовой, поскольку наступило время чая.

«Жаль, что Мама и Папа всё же не умеют говорить на английском языке, языке королевы, точнее — языке короля, как следует теперь говорить, — размышляла Леди Кошка в просторной облицованной камнем кухне, приступив к наполнению огромного количества мисок смесью из рыбьих голов, варёного кролика и бычьей печени. — По правде говоря, хорошо бы, чтобы и другие, получившие новую жизнь, также могли говорить. Как было бы приятно обсудить старые времена с Дядей Уолтером и Тётей Беатрис или поболтать о школьных днях с Этель или с другими девочками».

Её мысли были прерваны громким, нетерпеливым мяуканьем ожидающих кошек.

Леди Кошка вздохнула.

— Идите, мои дорогие! — позвала она.

Она сидела во главе стола, откусывая печенье маленькими кусочками. Позже, когда всё будет убрано и вымыто, она сделает себе чашечку ароматного чая, но в тот момент она впервые осознала, что не только соскучилась по человеческой беседе, но что она и устала.

«Чем старее я становлюсь, — думала она, — тем больше появляется кошек и, следовательно, у меня добавляется работы, а скоро будет ещё хуже. Кузина Маделин и Эдит Уилсон беременны».

К тому времени, когда она в тот вечер легла спать (после того, как засвидетельствовала своё уважение маленькой кошечке, Королеве Виктории), Леди Кошка пришла к решению.

— Есть только один выход, дорогие, — сказала она лоскутному одеялу из кошек разных расцветок, которые согревали её. — Мне нужна помощь.

На следующий день она сочинила объявление в местную газету «Хроники Даммерсэта». Оно было очень коротким. В нём говорилось:

ОБЪЯВЛЕНИЕ

Требуется приходящая работница для помощи по дому. Хорошо относящаяся к кошкам. Обращаться в Усадьбу Понсонби, Дамптон Маддикорум