Леди Лунной Долины (СИ)

Слезы наворачиваются мне на глаза. Куда же я попала? Вокруг сплошные заговоры и опасности… Я подхожу к лестнице… Как кружится голова… Делаю два шага и сажусь на ступеньку, не в силах идти дальше…

* * *

— Зря ты ее отпустил одну, — сказал Авар, едва за Элен закрылась дверь.

— Знаю, сейчас пойду, догоню. Ты обещаешь, ничего сейчас не предпринимать?

— Обещаю, обещаю. Иди уже! Я приеду на присягу, присмотрю за посланником короля…

Лорд Рандольф стремительно вышел из кабинета, краем глаза уловив открывшийся синий портал.

Элен сидела на лестнице, прижавшись к перилам и до побелевших пальчиков сжав их…

— Элен! — бросился он к ней, — что случилось? У тебя что-то болит?

— Нет, нет, просто голова закружилась… — она попыталась встать, но он не позволил, подхватив ее на руки. Она обняла его за шею, прижалась:

— Только не уходи, мне очень страшно…

— Что же тогда пошла одна, не дала себя проводить?

— Я думала, вам еще поговорить надо…

— Это все подождет, ты для меня — самое важное… — уложил он ее на свою черную кровать и склонился, целуя. Потом задумчиво произнес, глядя ей в глаза:

— Позвать Розу или раздеть самому?

— Не надо Розу, — сквозь еще не подсохшие слезы улыбнулась она, — и вообще, я теперь всех буду бояться… Поэтому будешь одевать и раздевать меня сам…

— С превеликим удовольствием… — начал он расшнуровывать ее платье и покрывать поцелуями обнажившееся в результате его трудов плечико.

— А дальше? — рассмеялась она, когда он уже в пятый раз неглядя дернул зацепившийся где-то шнурок. Он оторвался от ее шеи, недовольно посмотрел на зацепившийся шнурок, повернул ее набок. Она рассмеялась еще веселей. Он наколдовал небольшой кинжал и одним движением перерезал всю шнуровку.

— Ах! — она повернулась на спину и удивленно уставилась на него, — Откуда у тебя нож?

— Какой нож? — покрутил он перед ней пустыми руками.

— Но был же! — она двумя пальчиками вытянула и показала кусок ровно обрезанного шнурка.

— Брось это. Это нам больше не понадобиться. И это тоже, — платье и юбки улетели в угол, за ними последовали туфельки и его колет. Его рука медленно заскользила вверх по ее ноге, забираясь под оставшуюся на ней нижнюю рубашку и намереваясь добраться до края чулочка.

— А что нам понадобиться? — чуть хриплым голосом спросила она, хитро поглядывая на него сквозь опущенные ресницы.

— А понадобиться нам вот это, — его вторая рука сняла с ее плеча тонкую лямочку рубашки и потянула ее вниз, открывая ее грудь. Его губы коснулись ее соска, язык нежно обвел его по кругу. Она застонала и еще более охрипшим голосом прошептала:

— А еще что?

Он проделал аналогичную процедуру со второй грудью. Она выгнулась ему навстречу:

— О, Ран… Еще…

Он провел рукой по ее телу, освобождая его от оставшейся одежды, потом быстро скинул свою и прижался к ее губам, одной рукой удерживая ее, а второй продолжая ласкать ее грудь. Она обняла его за шею, запустила свои пальчики в его волосы, не позволяя ему прервать поцелуй. Он скользнул рукой между ее ног, заставив ее выгнуться и застонать. Она была его, она вся была его. И он не уставал наслаждаться ее таким податливым телом, он срывал и пил стоны с ее губ, он, как величайшую милость богов, ждал, ее торопливого шепота: «Ран, пожалуйста, Ран, возьми меня…». Как же нравилось ему после того, как они отдадут и возьмут друг от друга все, что только смогут, прижать ее к себе и положить ее голову себе на плечо и слушать ее ровное сонное дыхание.

* * *

Я проснулась, когда муж попытался выбраться из-под меня, уложив меня на холодную подушку.

— Ран…

— Спи, спи, еще рано… — он заботливо укрыл меня одеялом, поцеловал…

— Ты куда?

— Спи, сделаю сейчас свои дела и смогу быть всю ночь с тобой.

Роза мышкой прошмыгнула к окну, раздвинула занавески, впуская лунный свет. Я сквозь ресницы наблюдала за ней, очень не хотелось покидать тепло и уют постели. Но служанка была непреклонна… Наполнив ванну, она подошла ко мне:

— Миледи! Миледи! Пора вставать! Я ванну уже приготовила. Миледи, вставайте, вот халатик, — она подняла нечто уже привычно-кружевное и развернула его, намереваясь надеть на меня. Я вздохнула и открыла глаза:

— Добрый вечер, Роза.

— Добрый вечер, миледи, удачной ночи, миледи, — присела Роза в книксене.

Я облачилась в кружево, прошла буквально с десяток шагов до ванны, где это кружево и скинула на руки служанки. Интересно, для кого я это надеваю? Кроме служанки мой «халатик» никто не видит… И она-то его обозревает хорошо, если пару минут…

Нежные пальчики Розы коснулись моих плеч и стали их разминать, потом она помассировала обе мои руки, вернулась опять к плечам… Сначала она что-то щебетала, но потом, увидев, что я не отвечаю, умолкла. Ее руки нажали чуть сильнее, а потом скользнули мне на грудь. Я возмущенно выпрямилась:

— Роза! Что ты себе позволяешь!

Сидя на бортике ванны, безмерно довольный собой, улыбался мой муж:

— А я думал, ты никогда не заметишь… У тебя такое лицо было…

— Ран… — ну, что это такое! Лишь бы поиздеваться надо мной!