Леди Малфой

— Я постараюсь не храпеть и одеяло на тебя не перекидывать, честно, — Люциус все еще улыбался.

— А руки?

— Ну, отрезать их я не могу пообещать! — повернулся ко мне лицом, сощурился и добавил: — А ты долго терпела?

— С первой ночи… — муж снова начал хихикать, а я присоединилась.

Сблизил нас этот момент, не то чтобы сильно, но когда мы вот так высмеяли абсурдность нашей совместной жизни, стало легче. Я начала встревать в его дела чуть смелее, он начал мне изредка улыбаться и почти перестал оскорблять, что немаловажно. Уставал супруг от постоянного напряжения, одинакового поведения, да и возраст сказывался, что поделать. Даже самым ужасным магам хочется иногда расслабиться и позволить жене завязать галстук, не опасаясь, что она им его задушит! Разумеется, до такого было еще далеко, но ночка все равно выдалась запоминающаяся…

* * *

Прошедшие пять месяцев со дня свадьбы ничем особенным не выделились, то есть, все было необычным, новым, сложным и непонятным, но тут уж ничего не попишешь. Первую неделю я ожидала чего-то грандиозного, способного повернуть все вспять или наоборот, приблизить момент моей свободы. Сама я к ней не стремилась. Множество факторов, от потери родителей до потери собственной жизни надежно усмиряли мой пыл с того самого памятного дня в Риме. Но вот знаков от друзей я ждала: тайной записки, устного послания от какого-нибудь портрета или что — то в таком духе. Едва ли они бы нашли практическое применение, знаки, а не друзья, но хотелось ощущать себя частью того мира, а не этого — скрытого за высокой, увитой виноградом изгородью Малфой-мэнора.

Дождалась я только Сычика, которого обнаружила мирно спящим на жердочке, когда в очередной раз пришла проверить почту. Совятня у Малфоев располагается не в самом доме, а в отдельной башенке у черного входа и своей формой напоминает высоченный маяк. Бегать туда сто раз на дню занятие не из легких! Сова принесла маленький конвертик с длинными и запутанными извинениями. Уизли, и Гарри в их числе, сожалели, что не поздравили меня с девятнадцатилетием и обещали при первой же встрече преподнести подарок и загладить свою вину. Тон письма, несмотря на его содержание, был суховат. Видимо оттого, что писался Артуром под диктовку всей толпы. А несколько теплых слов от каждого? Опасались, что еще кто-то прочтет об их забывчивости? Воистину, важнее новости для Люциуса и придумать сложно! Может шифр? Исчезающие чернила? Магия? Ничего скрытого в бумаге я не обнаружила и в сердцах даже топнула ногой от досады. Лучше бы ничего не слали!

На этом неделя моих душевных мук закончилась и я позволила себе окунуться в повседневность. Ничего другого мне не оставалось, так как ни к чему тайному, важному и интересному я еще целый год допущена не буду.

Дни шли за днями, ночи за ночами. Стараниями Люциуса последние были весьма насыщенными и не такими уж плохими, как можно было подумать, учитывая весьма щекотливые обстоятельства. Вот только очень неприятным открытием для меня стала невозможность использования противозачаточного заклинания. Когда я его применила в первый и последний раз, то просто потеряла сознание от дикой боли. Показалось, что кто-то взорвал мое тело и разметал его кусочки по округе! Провалявшись на холодном полу ванной несколько незабываемых минут, я зареклась шутить с рунным кольцом до конца дней своих! Жалко только, что потребовать от него того же было нельзя…

В конце второй недели я сделала еще одно открытие — за домом нужно следить, за его обитателями нужно следить, за его слугами тоже нужно следить! О таких простых законах домовладения мне поведал за ужином Люциус, после чего торжественно вручил тяжеленную связку ключей от всех дверей в замке, которые по тем или иным причинам не поддавались Алохоморе или были заперты личной магией хозяина помещения. После восхитительного вишневого десерта, Драко похлопал меня по плечу и, театрально смахивая несуществующую слезу, пожелал не разнести его родовое имение в пух и прах. Помню, я еще долго возмущалась ему в след! Зря.

Последующие месяцы прошли под лозунгом: «Мерлин всемогущий, неужели я должна это делать?» Прежде домом и его проблемами занималась Нарцисса, но после её смерти довелось всем верховодить Мавридию — самому главному и самому старому домовику семьи. Он с видимым удовольствием передал эстафету мне и с не меньшим удовольствием, а скорее почти радостно, скончался от старости ровно через три дня, верой и правдой послужив роду Малфоев около 300 лет. Неприметная табличка с его именем украсила собой заднюю стену фамильного склепа. Таких табличек на ней было немерено и во мне, на долю секунды, промелькнула толика благоговения перед подобной историей рода.

Понятно, что по причине своего отбытия в мир иной, инструкций он успел оставить немного, а точнее, не оставил вовсе. И пришлось мне носиться по дому с утра и до поздней ночи, кидаясь направо и налево указаниями, к тому же, не всегда ценными. А мои указания всегда должны были быть ценными!