Леди Маллоу

Блейн возвышался над лежащей девушкой — в руке стакан с ромом — и смотрел на нее с откровенным цинизмом. Сейчас он был в своей привычной роли. Промелькнувшие в его лице натянутость и жестокость можно было бы отнести за счет игры воображения. Но Сара знала, что это не так. Он ей совершенно не доверял.

Однако в данный момент Сара была неспособна особенно задумываться над этим обстоятельством. Ее мучила сильная боль в ноге, и, кроме того, она была слишком зла на себя за собственную глупость и на Блейна за его внезапную фальшиво-любезную заботливость.

— Если ром поможет быстро встать на ноги, то я лучше выпью немедленно, — проговорила она, выхватывая из его рук стакан, и тут же вскрикнула от боли: миссис Робинс коснулась ее ноги не столь деликатно, как перед тем Блейн.

Выпив огненную жидкость, Сара с трудом перевела дух и уже почти не обращала внимания на слова миссис Робинс, которая, с напускной строгостью сказала:

— Могу я попросить вас, милорд, оставить нас на минутку, пока я сниму с мисс Милдмей чулки?

— Конечно, конечно, — ответил Блейн, дерзко поднимая брови. — А потом мы здесь поужинаем, го единственная теплая комната во всем доме.

— Вам придется извинить меня, лорд Маллоу. Я предпочитаю лечь в постель.

— Как бы не так. Вы хоть понимаете, что самостоятельно вам не подняться по лестнице и вас нужно нести? А потому должны смириться и подождать, пока я не соблаговолю сделать соответствующее распоряжение.

— О Боже, — пробормотала миссис Робинс его ухода. — Он в игривом настроении; вот что значит быть вдали от своей жены. А еще, конечно, ром. Просто удивительно, как стаканчик взбадривает.

— В игривом настроении! — повторила Сара слабым голосом. — Вы это так называете, миссис Робинс?

— Уж не увидели ли вы за всем этим что-нибудь более серьезное? Лорд Маллоу себе такое не позволит!

Откуда ей известно, что он настоящий лорд Маллоу, хотела спросить Сара. Возможно, у того человека вообще нет никаких правил хорошего поведения. Ему было так приятно видеть ее практически в своей власти.

В конце концов, ром возымел действие, и боль сделалась терпимой. Но щиколотка распухла, увеличившись почти вдвое, и было ясно, что придется лежать на диване, пока кто-нибудь не поможет ей перебраться в собственную комнату.

В кабинет вошла испуганная и смущенная Люси, чтобы накрыть стол для ужина.

— Послушайте, мисс Милдмей, он удерживает вас здесь на диване?

— Не говори глупостей, Люси.

— Но как же вы собираетесь жевать оленье мясо с вашим больным зубом?

— А я и не намерена его есть. Ты принесешь мне чашку бульона.

Но вот вернулся Блейн, и Люси быстро исчезла. Держа в руке стакан с ромом, он подошел к дивану и остановился, в упор глядя на Сару.

— Уже лучше, мисс Милдмей. Щечки снова порозовели. Нога уже меньше болит? А зуб? Быть может, боль совсем утихла?

— Мне кажется, ром помог, лорд Маллоу.

С непривычки от крепкого напитка кружилась голова. Во всем теле было странное ощущение легкости и свободы.

— Выпейте еще.

— Нет, благодарю вас.

— А я советую повторить. Очень полезно в холодную погоду. Разве вы не заметили, как ожил мой друг извозчик?

— Вы всегда приводите незнакомых людей на выпивку, лорд Маллоу?

— Да, когда холодно и одиноко. Сегодня я и не знал, что вы составите мне компанию. А теперь позвольте мне взглянуть на повязку миссис Робинс.

Прежде чем Сара успела воспрепятствовать, он откинул плед, которым миссис Робинс укрыла ее, и уже исследовал чуткими пальцами больную лодыжку.

— Ну и ну. Необходимо перевязать заново. Разрешите мне. Почему у вас такой возмущенный вид?

— Мне кажется, вы просто развлекаетесь! — воскликнула Сара. — Повязка в полном порядке.

— Напротив! Она еле держится и обязательно спадет ночью. Поглядите, вот как нужно накладывать повязки.

Вне всякого сомнения, он великолепно знал свое дело.

— Могу я спросить, где вы этому научились, лорд Маллоу? Быть может, вывихнутые лодыжки — профессиональная болезнь моряков?

— У них бывает все, что угодно, от растянутых связок до разбитых сердец. Иногда бубонная чума и даже порой убийство.

— В сравнении нынешние удобства должны казаться вам особенно приятными.

Из его поведения нельзя было заключить, что он уловил в ее словах какой-то особый смысл.

— Приятными, но однообразными и скучными. Жизнь моряка — для настоящих мужчин. Возможно, вам не очень понятно, почему я все-таки нахожусь здесь, но я уже неоднократно говорил всем, что делаю это ради своего сына. И моей жены.

Между упоминанием сына и жены была небольшая, но все же заметная пауза.

— Ваша жена не тоскует по жизни в тропиках?

— Жизнь в тропиках бывает разная. Моя жена была замужем не за губернатором, вы понимаете. Она, по крайней мере, заслужила нынешние удобства. И мальчик, конечно. Между прочим, как будет чувствовать себя в ваше отсутствие Тайтус?

— Так же хорошо, мне думается, как и до моего появления в вашем доме.

— Ну, тогда с ним было не все в порядке, мисс Милдмей. Вы сами говорили об этом вполне определенно. Но мне кажется, он сильно привязался к вам.

У Сары сжалось сердце, когда она вспомнила, как ребенок обнимал ее своими тонкими ручками за шею.