Леди не движется-2

«Я расскажу по порядку. Я получил гражданство до армии, но все равно служил десять календарных лет. Армия — хорошее место для орка, и еще лучше она для умного орка. Я служил в штурмовой пехоте и в десанте, еще ходил в разведку. Два года я был рядовой, потом меня направили учиться, потом еще, и я стал сержантом. Через десять лет я заработал минимальную федеральную пенсию и решил, что надо поискать другую работу. Я закончил курс по личной охране, умею водить машину, самолет и вертолет, знаю, как устроены системы наблюдения, и хорошо обращаюсь со сторожевыми собаками. Я слыхал, что богатые люди ценят таких, как я, и это достойная работа. Я дал объявление, что ищу работу у благородного человека. Это было шесть календарных месяцев назад.

Мне позвонил один человек с Таниры. Его зовут Грант. Он низкого роста для мужчины, но очень широкий и сильный. Он может обхватить большого орка, больше меня, и поднять его так, что у орка ноги полностью оторвутся от земли. При этом у Гранта сердце бьется как обычно, и он не краснеет от натуги. Грант сказал мне, что у него есть работа для меня. Работа такая: начальник охраны большого поместья. Поместье на Танире, раньше было заброшенное, теперь приехали новые хозяева и взялись за дело. Охраны не было никакой, они набрали орков, потому что орки — лучшие солдаты, но нужен командир и тренер. Командир нужен такой, чтобы умел еще сопровождать хозяев на парадных выходах, потому что хозяева принцы.

Я приехал, поглядел. Мне не понравилось. Когда хозяева принцы, они сразу понимают, чего стоит такой орк, как я. Им друзья хвастаются, у кого такой есть. Я ждал, что со мной будет говорить хозяин, потому что начальник охраны — это важное лицо, и хозяин должен сам проверить, подойдет ли ему кандидат. Но хозяев я не видел, ни его, ни его жену. Не знаю, какими планетами они владеют, а когда спросил у Гранта, он посоветовал мне не умничать. Так с важными сотрудниками не обращаются, но я решил еще посмотреть. В поместье меня тоже не возили. Я был только дома у Гранта. Этот дом находится в Девятом квартале, на углу Шестнадцать-Два, номер не знаю, но дом заметный: он за высоким забором, глухим, как тюремный, и с большим участком. В заборе есть ворота, туда заезжаешь на машине и сразу попадаешь в подземный гараж, из которого только выходишь в дом. Сам дом небольшой, но к нему пристроены казарма и зал для тренировок. Все под крышей. В казарме живут орки.

Грант сначала показал мне контракт. Деньги очень хорошие, пятьдесят тысяч в год, хардами, но наниматель он, а не обещанные принцы. Я подумал — и подписал, потому что нуждался в работе. Грант захотел, чтобы только на бумаге, сказал, что бумага — это гораздо солиднее, чем электронный договор, и у настоящих принцев всегда так. Только я подписал, Грант повел меня в казарму. Он показал мне комнату, где мне предстояло жить. Комната плохая. Голые стены, старая узкая кровать, белье ветхое, одеяло как будто мыши погрызли. Я сразу понял, что контракт был липовый, потому что мне тех денег не заплатят — раз уже сейчас не ценят. Я захотел уйти, но Грант сказал, что это временно, я могу заказать все, что нужно, это привезут, но мне самому без его позволения из дома выходить нельзя. Он объяснил, что это требование хозяина поместья, если кто-то узнает, что у него появилась охрана, сразу насторожится и навредит. Я подумал, что Грант считает меня дураком. Но промолчал — потому что я ведь не дурак, и зачем это показывать Гранту? Пусть думает, что обманул.

Так день прошел, а на другой мне показали моих подчиненных. Тогда я понял, что никаких принцев нет, а Грант хочет совершить преступление. Потому что мне показали тридцать орков, но все они — дикие. Там только двое кое-как балакали по-федеральному, остальные ни слова не понимали. Без шунтов, голые. Я стал говорить с ними по-нашему, но они совсем дикие. Их только что привезли. Они и по-нашему-то плохо говорили. А те двое, которые понимали федеральный, они за надзирателей. Я с ними поговорил, по-нашему, но на мужском наречии. Грант знает орочий, но тот, который общий, для всех. А есть еще женское наречие, его наши парни не знают, и мужское, которое не знают девчонки. Есть еще детская речь и язык Старших, но Старших я никогда не слышал, здесь его не учат.