Леди - обольстительница

Гвен открыла рот, чтобы что-то возразить, но Алекс приподнял бровь, и она вздохнула.

– Честно говоря, мне бы не хотелось присутствовать на этом совещании, – тихо промолвила она.

– На совещании… – повторил Алекс.

Он чувствовал себя попугаем.

– Да, на совещании по спасению Гвен от глобального унижения, – сказала она и сухо улыбнулась, но улыбка, на этот раз, вышла показной, вымученной и быстро исчезла с лица. – Но вас я не задерживаю. Уверена, что в гостиной вас ждут. Сейчас обсуждение наверняка вступило в заключительную, наиболее плодотворную стадию.

Гвен сделала шаг вперед и спустилась еще на одну ступеньку. Рука Алекса, лежавшая на перилах, преграждала ей путь.

– А как же вы? Неужели вас не интересует, чем закончится это совещание?

– Нисколько не интересует. Я уже определила свой дальнейший путь.

– Да? Звучит интригующе. И куда же он пролегает?

– В сиротский приют.

Алекс вдруг наклонился и взял письмо.

– Это мое! – вскричала Гвен.

– Я просто хочу поднять его с пола.

На голову Алекса обрушилось что-то мягкое. Он потерял равновесие, качнулся в сторону, держа письмо в руке, оступился и, пробормотав проклятие, спрыгнул со ступенек к подножию лестницы.

Выпрямившись, Алекс взглянул на Гвен. Она стояла с круглыми от ужаса глазами, зажимая ладонью рот. Чемодан лежал внизу на последней ступеньке, он был открыт, и из него выглядывала шерстяная пряжа.

Алекс оторопел:

– Вы… вы ударили меня чемоданом?

Это было невероятно! Впрочем, содержимое чемодана удивило его не меньше, чем полученный удар по голове.

– Я требую, чтобы вы отдали письмо!

Алекс засмеялся:

– Нет, вы действительно бросили в меня чемодан! Да вы, оказывается, озорница, мисс Модсли!

– Он выскользнул из рук.

– В таком случае он не упал бы мне на голову. Это противоречит закону всемирного тяготения.

Гвен фыркнула:

– Не вмешивайте в это дело науку.

– Да, я снова оплошал. Постоянно забываю оставлять свои знания вместе со шляпой в прихожей. Ну, хорошо, в таком случае ответьте мне на один вопрос: вы забыли связать свитера? – Он кивнул на чемодан. – Или вы намеревались заставить сирот сделать это за вас?

– Вовсе нет, – вспыхнула Гвен и тряхнула головой. При этом из ее небрежной прически выпала еще одна длинная прядь. – Я куплю свитера для сирот!

– Ну да, конечно, – пробормотал Алекс.

Волосы Гвен были необыкновенного цвета. Алекс сравнил бы его с цветом виноградной грозди сорта «пино нуар», пронизанной солнечным светом.

– Я куплю сто свитеров! – запальчиво воскликнула Гвен. – Тысячу! Но я не собираюсь вязать их! И не собираюсь обманывать кого-то, заявляя, будто уже связала целую сотню!

На самом деле всего лишь минуту назад Гвен как раз утверждала последнее, но Алекс не стал припирать ее к стенке.

– Хорошо, хорошо: не хотите вязать – не надо. Разве кто-то вас заставляет?

Вопрос был риторическим, но Гвен, пребывавшая в расстроенных чувствах, принялась обстоятельно отвечать на него:

– Леди Милтон и леди Анна ждут, что я свяжу эти свитера. Они обе – страшные ханжи, их заботит вовсе не судьба сирот. Леди Милтон даже не поехала с нами на экскурсию, предпочтя провести праздники в Ницце! – Скрестив руки на груди, Гвен передернула плечами, демонстрируя свое негодование. – Ханжа! А вот мне небезразлична судьба сирот.

О, судя по всему, в среде разодетых в шелка и бархат светских дам разгорался нешуточный спор! Они соревновались в том, кто лучше заботится о бедных Оливерах. Их дискуссии на эту тему прерывались лишь лакеями, подходившими, чтобы подлить шампанское в бокалы.

– Разумеется, небезразлична, – поддакнул Алекс.

Гвен прищурилась:

– Вы мне не верите? А я, возможно, открою свой собственный приют. И попомните мое слово: я не буду кормить сирот пустой кашей!

Голос Гвен сорвался, и это вызвало у Алекса беспокойство. Поначалу отсутствие слез и крика несколько усыпило его бдительность. Но теперь он видел, что у Гвен настоящая истерика. То, что припадок проходил в мягкой форме, было связано с многолетней привычкой Гвен держать себя в руках.

– Понятно. Ежедневный бифштекс на ужин. Почему бы нет? Денег у вас на это хватит.

Гвен нахмурилась:

– Прекратите смеяться надо мной.

– Разве я смеюсь? – с искренним недоумением промолвил Алекс. – Если я и подшучиваю порой, то это происходит непроизвольно, без злого умысла или желания обидеть.

Гвен, поколебавшись, улыбнулась:

– Это верно. Вы всегда были любезны со мной.

Алекс улыбнулся ей в ответ. Несмотря на то, что она молола всякую чепуху, истерика делала ее еще более привлекательной.

– Открывайте приют, – сказал он. – Вы вольны делать все, что угодно. Произошедшее сегодня событие никак не ограничивает свободу ваших действий.

– Правда? – Гвен протянула руку и, наконец, преодолела несколько последних ступеней. – В таком случае прошу – верните то, что мне принадлежит.

Алекс взглянул на конверт и прочитал надпись на нем: « Достопочтенному виконту Пеннингтону».

– О Господи, что вы…

Гвен попыталась выхватить письмо, но Алекс вцепился в ее запястье. У нее был учащенный пульс и горячая кожа.

– Это мое! – заявила она.