Леди оборотня

Прикосновение ее руки послало что-то сияющее и острое как лезвие бритвы сквозь его нервные окончания. Кошка в нем заурчала и нетерпеливо задвигалась в нем, требуя выпустить ее на свободу, чтобы поиграть.

Чтобы заявить права. Заявить брачные права на свою пару.

Но Итан усмирил своего зверя, решительно настроенный, чтобы этим вечером наслаждался человек. Не было никакой возможности заявить брачные права на женщину, которая не была пантерой, не говоря уже о женщине, которая даже не была оборотнем. Это будет просто приятный ужин между друзьями.

Следуя за Мари к выходу из дома, он не мог оторвать глаз от ее мягко покачивающихся бедер. Сжав руки в кулаки, он сконцентрировался на самом важном.

Контроль.

Приятный ужин.

Никаких атак на Атлантийку.

Мари оглянулась на него через плечо, и он споткнулся, его покинуло его врожденное кошачье изящество. Да пошло оно. Определенно будет нападение.

Мари попыталась замедлить дыхание, оборачивая плечи накидкой, чтобы защититься от прохлады позднего вечера.

Вдох. Выдох.

Спокойствие. Сфокусируйся.

Она сконцентрировалась на дыхательных упражнениях, которым очень часто учила беременных женщин. Вдох. Выдох. Все взвешенно, даже темп. Никакого волнения, остановок или затрудненного дыхания, и не важно, что мужчина, следующий за ней, прожигал дыры у нее в спине своими потрясающими золотыми глазами.

Она надела это платье, чтобы произвести впечатление на Итана, и этот план сработал настолько великолепно, что она просто растерялась. Всю жизнь она была окружена воинами, так почему этот воин — этот мужчина, который даже не был Атлантийцем, который даже не был полностью человеком — совсем другой?

Может, потому что воины Посейдона обращались с ней как с оберегаемой сестрой, так как были друзьями Бастиена. Они определенно восхищались ею и уважали ее, но ни один из них никогда не испытывал к ней желания. По крайней мере, не то, что она знала. Ее немногочисленные любовные связи были с мужчинами-учеными. Философами и историками. Нежными, образованными мужчинами.

Никогда они не заставляли ее кровь бурлить, так как это делала эта пантера. Разряд чистого электричества промчался по ее крови в тот миг, когда она набралась смелости вложить свою руку в его ладонь. Она отняла руку так быстро, насколько позволяли приличия, но прежде она успела заметить потрясенное лицо Итана. Это притяжение было взаимным, и она была не уверена, как долго сможет противиться ему.

Она бросила на него взгляд и поразилась, какими элегантными могут быть простые черные брюки и белая рубашка, все-таки она видела принца в полном королевском церемониальном одеянии. Итан двигался с чистым изяществом и убийственной решительностью опасного хищника. Каждая линия его тела струилась с мягким изяществом, и если она прищуривала глаза, то сразу же могла визуализировать кошку, которой он мог стать.

Они остановились у его машины, это было обтекаемое черное авто, которое выглядело быстрым и дорогим, согласно тому немногому, что она знала о машинах. Она уставилась на него, когда он подошел к ней, чтобы открыть для нее дверцу. У нее перехватило дыхание, как только он приблизился, и она сболтнула первое, что пришло ей на ум.

− Ты мне покажешь?

Он выгнул бровь и скрестил руки на своей мускулистой груди.

− Покажу тебе что?

− Я… Это невежливо? Возможно… неважно, − сказала она, затем покраснела, осознав, что впервые в жизни она лепетала как ребенок.

− Мы здесь не церемонимся, Мари. Просто скажи мне.

Он придвинулся ближе, так близко, что его дыхание шевелило ее волосы. Все ее чувства заполнил его теплый пряный аромат, от которого она почти забыла, о чем хотела спросить. Девушка слегка встряхнула головой, чтобы противостоять тому гипнотическому эффекту, который он на нее производил. Затем собрала всю храбрость и спросила:

− Твою пантеру. Мне было любопытно… Не будет ли невежливо, если я попрошу тебя показать как ты изменяешься? Или ты изменишься в одиночестве, а потом покажешь мне вторую сторону твоей натуры?

Закончив, она затаила дыхание от своего безрассудства и от его близости. Жар его тела очаровывал ее, звал ее, маня ее обернуть себя его руками и теплотой. Внезапно она почувствовала, будто всю жизнь прожила в холоде, и только он мог спасти ее от этого.

Безумие. Она вонзила ногти в ладони, чтобы избавиться от причудливых грез и прийти в норму. Но он придвинулся еще ближе, пока она не уперлась спиной в машину. Он положил руки на машину с обеих сторон от нее, заключая ее тело в ловушку между своими руками и грудью и ледяным металлом машины.

− Ты хочешь увидеть мою кошку, морская девочка? Это очень личный вопрос, − пробормотал он, наклоняясь вперед и выдыхая слова прямо ей в ухо. Она беспомощно задрожала, когда ее объял жар, затем положила руки ему на грудь, чтобы оттолкнуть. Она была высокая, и она была сильная, но толкать его было все равно, что толкать каменную стену, окружающую дворцовый сад.