Леди Опасность

Он увидел ее впервые за всю прошедшую неделю. Почему она стала такой бледной? Возможно, так кажется из-за платья — розового, с тонкой кисеей, которое делало ее открытой для свежего загородного воздуха, к которому она не привыкла. Ее слова, обращенные к нему, однако тут же развеяли ощущение хрупкости и болезненности.

— Я хочу поговорить с тобой.

Джослин посмотрел на Ника и всех остальных. Они вскочили со своих мест. Он продолжал сидеть и спокойно попыхивал сигарой.

— У меня гости.

— Меня это не волнует.

Джослин взглянул на Эшера, который пристально смотрел на него с укоризной.

— Ах, господа! — непринужденно произнес Джослин. — Супружество — это настоящее испытание, как вы сами можете убедиться. Это так волнующе! Женщины и их болезненные нервы, их ограниченные способности понимать… Несомненно, моя дорогая супруга расстроилась из-за каких-нибудь домашних пустяков. Я поговорю с тобой утром, Лайза.

Разумеется, он надеялся, что смутив ее в присутствии друзей, он заставит ее уйти. Она действительно смутилась, покраснела, но вместо того чтобы покинуть комнату под аккомпанемент иронии мужа, она положила руки на обтянутую корсетом талию и посмотрела на него прищуренными глазами.

— Если ты не уделишь мне несколько минут для разговора наедине, то все твои друзья, сидящие здесь, как петухи в курятнике, услышат все, что я собираюсь тебе сказать.

Джослин раздраженно бросил сигару на стол, резко отодвинул назад кресло и направился к ней. Подойдя поближе, он низко наклонился к ней и прошептал ей так, чтобы только она одна могла слышать:

— Ты сейчас же уйдешь, и если ты хоть когда-нибудь оскорбишь меня в присутствии моих друзей, я задеру все твои юбки и отделаю твою задницу так, что ты не сможешь даже сидеть. И тебе крупно повезет, если при этом не будут присутствовать все мои друзья.

Не дожидаясь от нее ответа, Джослин схватил ее за руку и потащил в холл, затем поднялся вверх по лестнице в ее комнату. Он шел так быстро, что она с трудом поспевала за ним. Она освободилась от его крепких рук только тогда, когда они подошли к двери, и он втолкнул ее в комнату. Лайза повернулась к нему, и он увидел слезы на ее глазах. Это сбило его с толку. Он не ожидал увидеть эти слезы. Ему и в голову не приходило, что она могла плакать. При этом никаких жалоб и упреков. Она даже не заикнулась о том, чтобы он остановился и выслушал ее. С высоко поднятой головой она направилась к письменному столу и оперлась на него одной рукой, чтобы поддержать равновесие.

В этот момент он понял, что постоянно беспокоило его с тех самых пор, как он вручил ей свои правила поведения. Она вела себя с достоинством и в высшей степени благородно. С ее губ не сорвались ни одна слезливая жалоба, ни один вопль отчаяния, что всегда было свойственно дурно воспитанным женщинам. Он молча смотрел на ее горделивую осанку, на изящный изгиб плеча, видневшегося над обрамленным тонкой кисеей рукавом платья. Неужели он совершил ошибку?

— Убирайся, — спокойно сказала она. — И если ты еще хотя бы один раз опозоришь меня перед посторонними, ты пожалеешь о том, что женился на мне, а не на медузе.

Нет, он не ошибся. Джослин вернулся к друзьям, оставив ее стоять возле стола в своей прежней горделивой позе. Когда он спустился вниз, там его ожидал один Ник.

— А где же все остальные?

Ник указал бокалом с бренди на дверь.

— Ушли домой, дружище. Ты сильно напугал их своей манерой общаться.

— Черт возьми!

Джослин нашел оставленную им ранее сигару и прикурил от огня в камине.

— Ничего, не переживай, — сказал Ник, подойдя к камину. — Могу дать тебе один совет: поговори с женой. Она очень милая женщина. Совсем не такая, как ее папаша.

— Если она кажется тебе такой милой, возьми ее себе.

— А ты потом бросишься за мной со своим любимым револьвером? Нет, покорнейше благодарю, — Ник помолчал минутку, потягивая свой бренди. — Ну да ладно. Никто из нас не может удержать тебя так, как она.

Проклиная все на свете, Джослин облокотился на каминную решетку.

— Знаешь, как это мерзко, хотеть женщину, которая обманывает и использует тебя? Господи, мне хочется в одно и то же время избить ее и затащить в постель. Я уже не могу ни спать, ни читать. Я даже не могу ездить верхом, не думая о ней. Я ненавижу ее, но в перерывах между приступами ненависти я испытываю к ней непреодолимую страсть. Она медленно убивает меня.

— Ты безнадежный глупец, — сказал Ник. — Почему бы тебе не помириться с ней?

— Не может быть никакого мира с женщиной, которая шантажом заставила меня жениться на ней.

— Клянусь Богом, ты глупый и упрямый осел!

Ник залпом осушил бокал с бренди, и они молча стали слушать потрескивание огня в камине.

— Я достал новую прекрасную вещицу. Ты же знаешь, я коллекционирую их. В моем доме уже набралось немало новых экземпляров древнего оружия. Приезжай завтра утром, сам убедишься.

Джослин пожал плечами.

— Не надо отворачивать от меня свой нос, дружище. У меня есть кое-что интересное для тебя. Приезжай в мою хижину.

— Я не интересуюсь старым оружием.

— Это не оружие, дурачок.

— Уходи, Ник. Я приеду, если ты сейчас же исчезнешь.