Леди-плутовка

Дворецкий Селби сновал между конторой и домом на Бедфорд-сквер и постоянно оскорблялся из-за отсутствия манер у Каллума, но при этом не мог отрицать, что миледи очень счастлива во втором браке.

Поскольку Люси больше не жила с Изабел, места в доме было много, и хозяйка открыла вечно запертую спальню, в которой хранились картины из потайной комнаты. Некий мистер Гейбриел с удовольствием забрал все.

– Мне следовало бы радоваться, что избавилась от них, – сказала Изабел, – но вы никогда не сможете выставить картины публично, не вызвав скандала в обществе. Те, кто вел дела с Эндрю Морроу, считают, что владеют оригиналами, единственными в своем роде шедеврами.

– При условии, что кто-то из элиты общества проберется в мои личные покои, – рассмеялся Гейбриел-Анджелес, – но в таком случае им будет о чем волноваться, причем куда больше, чем о висящих на стене картинах.

Наконец то дело, которое свело Каллума и Изабел, было закончено. Но теперь они были тесно связаны не обстоятельствами, а законом и любовью.

Вернувшись из Сомерсет-Хауса, Изабел спросила:

– Как по-твоему, твоя подруга Касс согласится на нас работать?

Каллум перебирал корреспонденцию на столе:

– У нас полно заказов. Тебе нужна помощь?

– Просто спросила. Помощь может понадобиться, если семья начнет расти.

Каллум резко вскинул голову:

– Как, леди Изабел Дженкс? Вы хотите сообщить мне кое-какие новости?

– Еще слишком рано, чтобы быть уверенной. Я просто готовлю тебя к такой возможности.

Он обошел стол и схватил ее в объятия:

– Готовишь? К чему?

– К будущей счастливой жизни, любовь моя, – прошептала она и приникла к его губам.