Леди полночь

- Он мой враг, - сказал Марк. - Отныне и во веки веков, он - мой враг. Он поднял руку, будто хотел ударить Кирана; Киран не двигался, просто смотрел на него разбитыми глазами. Марк опустил руку и отвернулся, как будто он больше не мог смотреть на Кирана.

- Джулс. - сказал он вместо этого. - Джулиан, пожалуйста, не делай этого. Позвольте мне.

На лице Джулиана появилась медленная, милая улыбка. В этой улыбке была любовь и мечта маленького мальчика, который потерял своего брата и, вопреки всему, вернул его. - Это не можешь быть ты, Марк.

- Взять его! - сказал Иарлат Гвину, и Гвин, у которого нежелание было написано на лице, шагнул вперед и схватил Марка, потянув его прочь от Джулиана. Марк боролся, но Гвин был крупным мужчиной с огромными руками. Он крепко ухватился за Марка, его лицо было бесстрастным, когда Джулиан наклонился и стащил с себя пиджак, а потом рубашку.

В ярком дневном свете его кожа, слегка загорелая, но более бледная на спине и груди, выглядела уязвимой и беззащитной. Его волосы были взъерошены от воротника рубашки, и когда он опустил ее на землю, то посмотрел на Эмму.

Его взгляд словно был зажат в ледяные тиски, которые охватили ее.

- Джулиан. - Ее голос дрожал. - Ты не можешь этого сделать.

Она двинулась вперед, Иарлат снова преградил ей путь.

- Остановись, - зашипел Иарлат. Он отошел от Эммы, которая хотела идти за ним, но почувствовала, что ее ноги прикованы к месту. Она не могла пошевелиться. Чары, покалывающие ее вдоль ног и позвоночника, твердо держал ее на месте, как медвежий капкан. Она пыталась вырваться, но каждое движение заставляло ее вскрикивать от боли, оттого, что магия фейри сжимает и царапает ее кожу.

Джулиан сделал шаг вперед и положил руки на дерево, склонив голову. Длинные линии его мышц казалась Эмме неестественно красивыми. Они выглядели как изгибающиеся дугой волны, прежде чем разбиться об берег. Белые шрамы и черные знаки покрывали его спину, как рисунок ребенка, сделанный на коже кровью.

- Отпусти меня! – кричал Марк, извиваясь в руках Гвина.

«Это похоже на кошмар», - подумала Эмма, один из тех снов, где ты бежишь, бежишь, но никогда не окажешься в каком-либо месте, только теперь это было реальностью. Она пыталась двигать руками и ногами вопреки невидимой силе, которая держала ее приколотой, как бабочку к доске.

Иарлат шагнул в сторону Джулиана. Что-то блеснуло в его руке, что-то длинное, тонкое и серебристое. Поскольку сначала он взмахнул рукояткой, тренируясь, Эмма увидела, как он сжимает черную ручку серебряного кнута. Он замахнулся.

- Глупые Сумеречные охотники, - сказал он. - Слишком наивные, чтобы знать, кому можно доверять.

Кнут опустился. Эмма увидела, как он впился в кожу Джулиана, видела кровь, видела, как выгнулось его тело, наклонившись.

Боль пронзила ее, словно раскаленный прут, прошедший по спине. Она вздрогнула, почувствовав привкус крови во рту.

- Прекрати! - кричал Марк. - Разве ты не видишь, что причиняешь боль им обоим? Это не наказание! Отпусти меня, у меня нет парабатая. Отпусти меня, выпори меня вместо...

Его слова проникли в голову Эммы. Боль все еще пульсировала в ее теле.

Гвин, Иарлат и Киран перевели взгляд от нее на Джулиана. На его спине была длинная, кровавая рана, он вцепился в ствол дерева. Волосы стали еще темнее от пота.

Сердце Эммы раскололось. Если то, что она чувствовала, было муками, то что чувствовал он? В два, в четыре раза больше?

- Отошли ее подальше, - услышала она раздраженные слова Иарлата. - Ее плач - это смешно.

- Это не истерика, Иарлат, - сказал Киран. - Это потому, что она его парабатай. Его напарник воин – они связаны…

- С Леди столько возни, - зашипел Иарлат и снова опустил кнут.

В этот момент Джулиан издал звук. Сдавленный звук, еле слышимый. Он сполз на колени, все еще вцепившись в дерево. Боль снова пронзила Эмму, но сейчас она была готова к удару. Она закричала – не просто закричала, в этом крике было эхо ужаса и предательства, вопль гнева, боли и ярости.

Гвин выбросил руку в сторону Иарлата, но смотрел на Эмму.

- Стоп, - сказал он.

Эмма ощутила тяжесть его взора, а потом легкость, когда чары, которые приковывали ее к месту, с треском рассеялись.

Она метнулась к Джулиану и упала рядом с ним, доставая стило из-за пояса. Она могла услышать, что Иарлат протестует, а Гвин грубо говорит ему оставить их. Она не обратила внимания. Все, что она могла видеть, - был Джулиан: Джулиан на коленях, его руки вокруг ствола дерева, лоб тоже прижат к стволу. Кровь бежит по его обнаженной спине. Мышцы его плеч напряглись, когда она дотронулась до него, словно он готовился к третьему удару.

«Джулс», - подумала она, и как будто он услышал ее, наполовину повернув лицо к ней. Он прокусил нижнюю губу. Кровь капала с его подбородка. Он посмотрел на нее слепо, как человек смотрит на мираж.

- Эм? - выдохнул он.

- Тише, - сказала она, положив руку на его щеку и коснувшись пальцами его волос. Он был мокрым от крови и пота, его опухшие глаза широко открылись. Она видела себя в них, видела свое бледное, напряженное лицо.

Она приложила стило к его коже.