Леди Роз

– Миледи Исобел, я не знал, что в Кембриджшире выращивают такие чудесные розы! – Золотоволосый и красивый, он был ростом со взрослого мужчину. – Придется посетить его. Может быть, я найду там такую же редкостную красавицу, которая украсит мою жизнь. Верно, кузен Джон? – Он весело хлопнул Джона по спине и добродушно рассмеялся.

– Роз там хватает, но второй такой, как моя леди Исобел, нет, – ответил Джон и бросил на меня нежный взгляд.

Стоявший рядом с Эдуардом тринадцатилетний Эдмунд, граф Ретленд, смущенно улыбнулся, поправил челку цвета соломы и поклонился мне.

– Моя дорогая, мы желаем вам всего хорошего и с нетерпением ожидаем свадьбы, на которой собираемся присутствовать, – сказал мне герцог Йорк.

– В самом деле, – добавила герцогиня, широко улыбнулась и посмотрела на Джона. – Ты сделал хороший выбор, племянник. – Повернувшись ко мне, она сказала: – Как поживает ваш дядя, граф Вустер?

– Спасибо за внимание, ваша светлость. Говорят, мой дядя покидает Рим и отправляется в Иерусалим на паломничество. А после его окончания хочет задержаться в Падуе и изучить греческий язык. Возвращаться в Англию он пока не собирается.

Йорк и Солсбери обменялись взглядами, смысла которых я не поняла. Да и не собиралась понимать. Я знала только одно: скоро мы с Джоном поженимся, а все остальное не имеет значения.

Потом в Лондон хлынули вельможи, и каждый привозил с собой столько сторонников, что лорд-мэр опасался столкновений между членами разных фракций. Но все шло хорошо; мир сохранялся. Последним прибыл граф Уорик. Согласно обычаю, новый комендант Кале[28] появился с помпой. Встреченный звуками труб, он приплыл по реке на большом Корабле с надутыми парусами; перед кораблем плыли две барки с двенадцатью менестрелями, выкрашенные алой и золотой краской – родовыми цветами Уорика. За кораблем следовали еще тридцать барок с эскортом, составлявшим шестьсот воинов в алых дублетах с гербом графа, изображавшим медведя и назубренный жезл, оплетенный золотым и серебряным галуном.

Ликующие толпы собрались на мосту и стояли вдоль реки, некоторые даже заходили в воду. Когда корабль проплывал мимо, его приветствовали радостными криками, вздымавшимися, как волны. На поволоченном носу своего парусного корабля стоял Уорик, облаченный в алый бархат с золотом; его профиль четко выделялся на фоне серой воды и голубого неба. Зрелище было великолепное, но я боялась, что экстравагантность графа только усилит зависть ко всем Невиллам.

Большая часть эскорта Уорика следовала за ним но воде, а остальные входили в массивные ворота резиденции, неся сундуки с подарками и усиливая всеобщее возбуждение. Пронзительно кричали речные птицы, в шлюзе журчала вода. Наконец Уорик сошел с корабля и поднялся на зеленый холм, где стояли мы с Джоном, его отцом графом Солсбери, его матерью графиней Алисой Монтегью и братом Джона Джорджам, епископом Эксетерским. Из членов семьи не было только брата Джона Томаса, в отсутствие отца Поддерживавшего порядок на севере, и жены Томаса леди Мод Стэнхоуп, решившей остаться с ним.

– Леди Исобел, позвольте поздравить вас, – грудным голосом сказал Уорик и по обычаю поцеловал меня в губы. Он познакомил меня с женой, Нэн Бошан, графиней Уорик, невысокой симпатичной женщиной в модном головном уборе конической формы с прикрепленной к нему вуалью и парчовом платье с соболями, приличествовавшем жене богатейшего барона Англии. У нее были серо-голубые глаза и светло-русые волосы – судя по локонам, выбивавшимся из-под головного убора. Графиня Нэн тепло поздоровалась со мной, а две ее дочери, пятилетняя Белла и трехлетняя Анна, сделали реверанс. Обе светловолосые девочки были очень хорошенькими, но маленькая Анна просто похитила мое сердце. Глядя на меня большими фиалковыми глазами, она взяла мою руку и сказала:

– Рада видеть вас. Спасибо за приезд. Я очень ценю это.

Я с изумлением посмотрела на графиню Нэн:

– Я не ослышалась?

Нэн Бошан широко улыбнулась:

– Наверно, она слышала, как мы приветствуем гостей. Наша маленькая Анна – настоящая обезьянка.

Я посмотрела на девочку. Она гордо улыбалась с таким видом, словно прекрасно понимала, что к чему. И тут мне стало ясно, что мы с Анной подружимся.

Уорик поздоровался с родными, а потом повернулся ко мне:

– Ах, миледи Исобел, кажется, прибыл ваш свадебный подарок… – Блеснув кольцами, он сделал широкий жест в сторону грума, который шел к нам от реки и вел умопомрачительную верховую лошадь белой масти. Шкура лошади блестела так ярко, что от нее летели искры. Остановившись передо мной, кобыла тряхнула серебряной гривой, заржала и топнула копытом, словно хотела сказать: «Я здесь!»

Я посмотрела на Уорика с изумлением. Неужели эта лоснящаяся красавица действительно предназначена мне? Щедрость графа была легендарной; он давал простым людям столько еды и напитков, сколько они могли унести с собой; народ шутил, что местные харчевни торгуют его элем и продают его мясо. Но в это было невозможно поверить! Такой подарок король мог бы сделать своей королеве.